Шрифт:
Тогда он бросается опять в лес. Тихо, угрюмо стоят старые сосны, и только издалека долетают звуки вальса.
«Опоздаю, опоздаю!» – молотом стучит в голове Джемса. Что делать? Он бросается к палатке управляющего и требует людей и фонарей. Он забыл, что может всех напугать и испортить праздник; забыл, что может рассер– дить и самого Гарри.
– Опоздаю, опоздаю! – твердит он и, не дождавшись помощи, опять бежит к роковому месту.
Джемс предполагал, что лес с этого места непрерывно идет в гору, и с ужасом думал, где и как он будет искать Жоржа.
Оказалось же, что это не лес, а только еще перелесок, за которым расстилается вновь освещенная поляна, и поляна подходила к самой подошве замковой горы.
«Слава Богу, я ошибся, это другая сторона озера, легче будет искать,
– мелькает в голове Джемса. – Да вот и они».
Правда, ему навстречу по поляне двигаются две фигуры, но это не Жорж К., а две женщины. Одна из них, с черными локонами, несомненно давнишняя дама Жоржа, а кто же другая?
Светлая блондинка, в легком старомодном платье.
Они идут обнявшись и представляют собою картину, достойную кисти Гре– за.
Удовлетворенное счастье сияет в их взорах и придает их лицам какой-то ослепительный блеск. Они сказочно хороши.
Джемс забыл и Жоржа К. и свои заботы о нем, он видит только двух обольстительно прекрасных женщин!
Кровь его горит, сердце бьется любовью. Но это продолжается мгнове– ние, честная натура и светлый логический ум берут перевес над молодой, бурливой кровью.
Он уже не замечает больше сияющих лиц красавиц, а с ужасом видит, что обе фигуры при свете месяца не дают ни малейшей тени!
Значит, и вторая тоже вампир!
«Боже, что же делать? Их целое гнездо» – проносится в его голове.
«Гибель, гибель нам всем!» Ноги Джемса подкашиваются, страшная сла– бость овладевает им, и он падает к ногам подошедших красавиц.
«Смерть – последнее, что мелькает в его уме, и он теряет сознание…
XV
Звуки вальса все еще несутся над озером, но лампочки и фонари начина– ют гаснуть. Смоляные бочки и бенгальские огни тоже сожжены, да и неза– чем, рассвет уже наступил, скоро взойдет солнце. Большая половина гостей уже покинула роскошный праздник.
Гарри, бледный и усталый, сидит на берегу озера и разочарованно смот– рит на остатки пиршества.
Райт, хмурый, стоит около.
– Ну, что, капитан, доволен ли ты? Поймал ли красивую рыбку? И где Джемс, неужели все еще волочится за юбками? – спрашивает Гарри.
– Джемс меня озабочивает, его не могут найти, – отвечает Райт.
– Что за пустяки, не похитила же его какаянибудь горная фея? – вяло улыбается Гарри.
Вдруг перед ним является фигура управляющего Смита. Он бледен, как полотно, и едва может выговорить:
– Мистер Гарри, у нас несчастье: нашли мертвым мистера Жоржа К.
– Что! – вскрикивает Райт, – а где же мистер Джемс, где он? – и капи– тан, точно помешанный, бросается прочь.
В то же время к Гарри подходят слуги, тихонько неся на ковре труп мо– лодого Жоржа К.
Они кладут его на главную площадку, приготовленную для танцев.
– Доктора, скорее доктора, – кричит Гарри и сам наклоняется над по– койником.
Лицо молодого человека спокойно и выражает счастье. Следов борьбы не видно, даже на отвороте охотничьей куртки сохранились две пунцовые, слегка помятые розы.
– Кто мог ему их дать? Это несомненно розы моей оранжереи, – строго спрашивает хозяин.
– Разве вы забыли, Смит, что я строго запретил их рвать?
– Разве я когда-нибудь осмеливаюсь забывать ваши распоряжения, мистер Гарри.
– Даже ключ от оранжереи у меня с собой, – прибавил Смит.
– Странно. Но что это за шум?
На опушке леса толпился народ и раздавались крики ужаса.
Оттуда что-то несли. Еще покойник, еще труп!
Капитан Райт, быстро переходивший поляну, застыл от страха.
– Неужели это Джемми, любимый, дорогой товарищ!
Еще сегодня вечером его томило предчувствие, но он боялся не за себя, а за других!
– Господи, Джемми, Джемми, – и слезы выступили на суровые глаза Рай– та.
Он бросился бегом через поляну, заросшую довольно высокой травой.
Между тем печальное шествие подошло, и на ковер рядом с Жоржем К. опустили другой труп, но это не был труп Джемса.
Это был молодой мальчик лет пятнадцати-шестнадцати, никому неизвест– ный, а судя по костюму, городской ремесленник.