–  Мурка! Я буду так рад!

–  Тогда я, пожалуй, приеду.
– Теперь Мура точно чувствовала себя дурой, и от смущения ей даже захотелось вот нарочно теперь не приезжать.

Наверное, Сергей это понял, потому что он немного более хриплым, чем обычно голосом сказал:

–  Я просто этого не ожидал, но ты… вернула меня к жизни.

У Мурки камень с сердца упал. Теперь все стало казаться просто и правильно.

–  Именно из этих человеколюбивых побуждений я и решилась на посещение Милуоки. Ну, не считая своего давнишнего интереса к музею Голды Меир.

–  Хм, боюсь, я там никогда не был.

–  Ну вот, видишь, сможем сходить вместе, -обнадежила Мура.
– Я могу прилететь первого сентября, если тебе это удобно.

–  Мне удобно.

–  Я в Чикаго прилетаю. Ты меня сможешь встретить?

–  Конечно. Как надолго?

–  Не знаю. Как тебе удобно?

–  Мне удобно, чтобы ты не возвращалась, - голос его был спокоен и тверд.

–  Я… дней на восемь-десять, думаю… - все внутри Мурки пело и ликовало, и к глазам подступали слезы.

Она представляла себе, как он стоит, держа крепкой рукой телефон у виска, и его лицо, когда он сказал:

–  Я буду тебя очень ждать…

Тем же вечером, поскольку сидеть дома не было сил, Александра и Мура пошли в «Ян». Атмосфера в кабачке была эклектично восточная, горели свечи в египетских филигранных подсвечниках, кругом были навалены расшитые индийские подушки, полы и диваны устланы персидскими коврами, на столиках дымились индийские душистые палочки. Мурка надела широкую ситцевую пеструю юбку и крупные длинные бусы, и со своими черными волосами, бровями-дугами и ярко-красной помадой, выглядела, по меньшей мере, главной наложницей в гареме. Александра была в элегантном серебристо-сером платье от Шанель.

–  Неважно, чего ждать, только дай мне повод известись, и я начну сходить с ума.
– - Мура поднесла ко рту ложку с горячим сахлабом с ванилью, посыпанным корицей, орешками и тертым шоколадом. Посмаковала и заметила: - Вообще-то я больше люблю сахлаб с розовой водой, но этот тоже ничего. Мама говорит, что если бы время текло так быстро, как мне хочется, я бы была уже старушкой, но мне надо, что бы оно шло рывками с остановками. И чтобы все остановки были в раю.

–  А я, по совету Мерилин Монро, стараюсь в отношениях с мужчинами не волноваться, а волновать, - Сашка пригубила горячий глинтвейн.

–  Да, Мерилин Монро это, конечно, такой источник премудрости, из которого всем последующим поколениям красавиц черпать и черпать… - съязвила Мурка.

–  Между прочим, чтобы быть такой дурочкой, как Мерилин Монро, надо немало ума, - вступилась Сашка за свой кумир.

–  Может быть, но не много пользы ей было от него. Смотри, куда привела ее вся ее премудрость к тридцати семи годам.

–  Да, - вздохнула Александра.
– Но порой дольше всех живут как раз дураки.

–  Это кто сказал?
– обычно у Сашкиной мудрости существовал первоисточник.

–  Я сама сподобилась наблюдать живьем престарелых идиотов, - взмахнув ресницами, поделилась Сашка редким собственным наблюдением.

–  А может, лучше долго жить дураком, чем быстро умереть умником?

–  Не знаю,- призадумалась Сашка.
– Вроде бы, пока речь идет о такой мало пригодной вещи, как интеллект, так долголетие, конечно, дороже. Но если бы меня спросили, хочу ли я долго жить толстухой, или недолго, но стройной, то я бы не колебалась.

Некоторое время девушки молча обдумывали эту дилемму.

–  Да, толстой быть не хочется. И зачем только женщинам желудок?
– вздохнула Мура, проглотив еще ложку сахлаба.

–  Желудок - это неприлично. У красивой женщины нет желудка, - капризно заявила Сашка.
– А, кстати, что это на тебе надето?

–  Это такой прикид, a la Фрида Кало.

–  Кто такая эта Аля Фрида Кало? Судя по твоему костюму - солистка народного ансамбля песни и пляски?
– небрежно спросила Сашка.

–  Мексиканская художница.

–  А-а, - Александра подумала секунду.
– А мой любимый художник - Обри Бердслей.

–  Не слабо, - уважительно сказала Мурка.
– Откуда ты его выкопала?

–  А у меня его альбом есть.

–  Здорово. Ты про него Максиму скажи, он тебя страшно зауважает: наш эрудит небось и не слышал про него.

–  А мне не надо, чтобы Максим меня уважал. Мужчины любят глазами, а не ушами. И, кстати, я недавно была в гостях у Рины Вольман. Мне очень понравились ее последние работы. Она тебя знает, и ты представляешь?
– изо всех сил восхищалась твоей внешностью!
– сказано это было подчеркнуто радостным тоном, и чувствовалось, что Александре приятно и что ее подругу хвалили, и приятно ей это передать. Мурку только насторожила крохотная толика удивления, которая вплелась в Сашкин голос.