Шрифт:
Базилио, сбросив плащ, является в царском одеянии. Все перед ним преклоняются. Он подходит к Сильвио и снимает с него корону.
Король.
Вот человек, он стремился к величью и власти,Людям и Богу грозил он рукой дерзновенной,Душу его волновали могучие страсти;Мало казалось для них необъятной вселенной...Где же, герой, твои смелые, гордые мысли,Силы надежды?..Руки повисли.Сомкнуты вежды...Меч и несметное войско, и гром твоей славы —Вся твоя силаНе победилаКапли отравы!Все, что так жаждал объять ты душой ненасытной,Все улетело.И беззащитно —Жалкое тело.Вот – наша доля!.. Какая-то вечная сила.Скрытая тайной,Нас одарилаЖизнью случайной.Не для себя – для нее мы живем и страдаем.Полны томленья.И улетаем,Как сновиденья!..Слуги уносят спящего Сильвио.
Третье действие
Сильвио спит под звериной шкурой; над ним стоит Клотальдо, указывая ему на небо, в том же положении, как в конце 1 действия.
Сильвио(открывая глаза).
Где я?..Клотальдо.
Орел давно исчез.Потухло солнце за горами...Светила бледные с небесВзирают кроткими очами.Проснись!..Сильвио.
Где мой престол?..Клотальдо.
Дитя,Опомнись: жадными очамиЗа птицей гордою следя,Здесь, над угрюмыми скалами,Уснул ты в полдень золотой, —Теперь уж ночь – пора домой.Сильвио.
Так это был лишь сон!..Клотальдо.
Но что жеВо сне ты видел, сын мой?Сильвио.
Боже,Я видел блещущий дворец,Неодолимую державу...Я видел пурпур и венец,Могущество, победы, славу…Клотальдо.
Забудь их, Сильвио…Сильвио.
Забыть,Забыть их в трусости, смиренноМне, повелителю вселенной,Главу венчанную склонить?..Нет, лучше смерть!..Клотальдо.
Утешься, друг,Взгляни, как ясен мир природы,Как спят озер немые воды,Как все торжественно вокруг,Туман клубится, и над бездной,Как бледный жемчуг, в облакахПод тихим светом ночи звезднойМерцают глетчеры в горах...Сильвио.
Мне тяжко, тяжко!..Клотальдо.
Сын мой милый,Приди ко мне!Сильвио.
Не подходи —А то сдержать не хватит силыБезумной ярости в груди!К чему теперь твое участье?Старик, что сделал ты со мной?Отдай мне девственный покой,Отдай мне мир, отдай мне счастье!Но ты бессилен, и с тоскойПоник лишь дряхлой головой...Так для чего ж мечтами славыРебенку душу ты смутил.И для кощунственной забавыИсточник светлый возмутил?Скажи, зачем в тот миг отрадный.Когда над бездной я уснул.Ты лучше в пропасть не столкнулМеня рукою беспощадной?..Клотальдо.
Прости ему господь!Уходит.
Сильвио.
Один,Один, – ни звука... спит пустыня..Где твой венец, твоя гордыня.Непобедимый властелин?Стремиться к подвигам великим,Достигнуть трона, счастье, властьДержать в руках, – и сразу пасть,И пробудиться зверем диким. —Насмешка горькая... (плачет).Но если все, чему так твердоЯ верил – сила, красота,Любовь величья власти гордой, —Неуловимая мечта.И жизнь, как молния, умчится. —То где ж не призрак, не обман,Не мимолетная зарницаИ не блистательный туман?..Быть может – сон и эти горы.Луга, долины, небеса...Быть может, призрак и леса,И звезд таинственные хоры...Весь мир – создание мечты.И все величие вселеннойНад бездной вечной пустоты —Лишь отблеск радуги мгновенной...Куда несется жизнь мояНад беспредельным океаном,Как налетевшим ураганомПолуразбитая ладья?Опоры нет: над бурей вечной,Как искра, меркнет свет ума...Бессилье, ужас бесконечный.И одиночество, и тьма!..Лес родимый! Я спрячусь в безмолвьи твоемВ изумрудной, таинственной мгле.И к холодной землеЯ приникну челом.Об утесы дробись и шуми водопад.Пусть студеные воды твои окропятМне горячую грудь...Позабыться, уснуть!..Нет, не буду, как прежде, могуч и здоровСо зверями под свежею тенью дубров,Человека в себе не убить мне ничем;А природе... на что я природе теперь,Развращенный, больной и измученный зверь?Я печален и немБуду в мире блуждать,И закрыт для меня первобытный Эдем,Буду вечно томиться и вечно страдать!Внутренность пещеры.
Сильвио читает книгу при свете лампады.
Клотальдо входит незамеченным.
Клотальдо. Это ли прежний, счастливый мой Сильвио? Как он измучился, как похудел! Помню тот день когда он пришел ко мне и сказал: «Клотальдо, я хочу учиться, хочу знать, есть ли в мире что-нибудь кроме обмана, видений и снов». Я стал учить его, и с тех пор он проводит дни и ночи в этой пещере. Читает, читает, не смыкает глаз, не ест. не пьет, боится воздуха и света дневного... При свете дрожащей лампады по челу пробегают тени мучительных дум. Тихо кругом... Только летучие мыши вьются, шурша над лампадою; со сводов висят сталактиты и капли стекают по ним и падают на стол, как глухие, тяжкие слезы. В огромной мрачной пещере он кажется таким маленьким, жалким, покинутым... Бедный мой Сильвио!