– Я знаю, но этого достаточно.

– Возможно, даже слишком.

– Что ты имеешь в виду? Ах да, конечно…

– Будь осторожна, Иса. Теперь ты в опасности.

– Мы должны попытаться, но действовать нужно быстро.

– Да, но что мы можем сделать? Нужны доказательства.

– Знаю.

Им пришлось прервать разговор. Маленькая служанка Исы бежала к хозяйке. Хори оставил старуху на попечение девочки и повернул назад. Лицо его было мрачным и растерянным.

Маленькая служанка хлопотала вокруг Исы, не переставая щебетать, но та почти не замечала ее. Ей было холодно; она чувствовала себя старой и больной… Перед глазами вновь возник круг из лиц домочадцев, вслушивавшихся в ее слова.

Только один взгляд… мгновенная вспышка страха и понимания… Или она ошиблась? Уверена ли она в том, что видела? Глаза у нее совсем слабые…

Да, уверена. И это даже не взгляд, не выражение лица, а скорее то, как вдруг напряглось все тело… будто застыло, окаменело. Один, только один человек понял ее бессвязные слова. Увидел безжалостную истину, которую они скрывали…

– Ну, Ренисенб, я тебе все изложил и теперь жду твоего ответа.

Ренисенб растерянно переводила взгляд с отца на Яхмоса. Мысли ее путались.

– Я не знаю, – еле слышно произнесла она.

– В обычных обстоятельствах, – продолжал Имхотеп, – у нас было бы много времени, чтобы все обсудить. У меня есть другие родственники, и мы могли бы выбирать, пока не нашли бы тебе наиболее подходящего мужа. Но поскольку мы не знаем… да, жизнь непредсказуема.

Голос Имхотепа прервался.

– Так обстоят дела, Ренисенб, – продолжил он. – Сегодня мы все смотрим в лицо смерти. Ты, Яхмос и я. Кому следующему она нанесет удар? Поэтому я должен привести в порядок свои дела. Если что-то случится с Яхмосом, то тебе, моей единственной дочери, понадобится мужчина, который будет стоять рядом с тобою. Разделит твое наследство и будет исполнять в поместье те обязанности, которые нельзя доверить женщине. Кто знает, когда мне суждено покинуть этот мир? В своем завещании я назначил Хори опекуном и воспитателем детей Себека, если к тому времени Яхмоса не будет в живых… то же самое относится к детям Яхмоса… поскольку такова его воля… Так, Яхмос?

Тот кивнул:

– Мы с Хори всегда были близки. Он для меня как родной.

– Почти, почти, – кивнул Имхотеп. – Но все же он не член семьи. А вот Камени – наш родственник. Поэтому с учетом всех обстоятельств он в данный момент самый подходящий муж для Ренисенб. Что скажешь, дочь моя?

– Я не знаю, – повторила женщина; ею овладела ужасная апатия.

– Он красивый и приятный юноша, ты согласна?

– Да.

– Но ты не хочешь за него замуж? – ласково спросил Яхмос.

Ренисенб с благодарностью посмотрела на брата. Он не хотел торопить ее, принуждать к чему-либо.

– Я правда не знаю, чего хочу, – сказала она и поспешно прибавила: – Это глупо, я знаю, но сегодня в голове у меня совсем пусто. Это… это все напряжение, в котором живем все мы.

– Когда рядом с тобою будет Камени, ты почувствуешь себя защищенной, – сказал Имхотеп.

– А ты не думал о Хори как о возможном муже для Ренисенб? – спросил Яхмос отца.

– Да, это интересная мысль…

– Да, это интересная мысль…

– Его жена умерла, когда он был еще молод. Ренисенб его знает и любит.

Женщина слушала их разговор, и ей казалось, что это происходит во сне. Они обсуждали ее замужество, и Яхмос пытался помочь ей сделать выбор, понять, чего она сама хочет, но она чувствовала себя неживой – как деревянная кукла Тети.

Потом Ренисенб прервала мужчин, даже не слушая, о чем они говорят:

– Я выйду за Камени, если вы считаете, что так будет правильно.

Имхотеп удовлетворенно хмыкнул и поспешно вышел из комнаты. Яхмос подошел к сестре и положил ей руку на плечо:

– Ты этого хочешь, Ренисенб? Ты будешь счастлива?

– Почему я не должна быть счастлива? Камени красивый, веселый и добрый.

– Знаю. – Вид у Яхмоса по-прежнему был недовольный, в голосе звучало сомнение. – Но я хочу, чтобы ты была счастлива, Ренисенб. Нельзя, чтобы отец заставлял тебя делать что-то против твоей воли. Ты ведь знаешь, каким он бывает…

– Да-да, если он что-то вобьет себе в голову, мы все должны подчиниться.

– Не обязательно, – твердо заявил Яхмос. – Тут я не уступлю, если ты не захочешь.

– Но ты же никогда не перечил отцу…

– На этот раз все будет по-другому. Он не заставит меня согласиться с ним, и я этого не сделаю.

Ренисенб внимательно посмотрела на него. Каким решительным и твердым было его обычно неуверенное лицо!

– Ты очень добр ко мне, Яхмос, – с благодарностью сказала она. – Но клянусь, я поступаю так не по принуждению. Прежней жизни, к которой мне так приятно было вернуться, больше нет. Мы с Камени начнем новую жизнь вдвоем и будем жить так, как подобает хорошим брату и сестре.