Глаза Бурке заблестели.

– Ну, Халид! Молодец, чертяка! И вы тоже, ребята - Зигмунд, Денни, Лэнгстон, Герт, Смоки, Хоми. Не подкачали! Теперь мы на коне, теперь все наши мечты, все молитвы сбудутся! Даже если экспедиция к могиле Корабля ничего не даст, все равно у нас есть шанс одолеть тану хотя бы в первой битве!

Уве, посасывая трубку, обвел взглядом усталых, пропыленных путников.

– А где еще трое?

Улыбки погасли.

– Боб и Вренти задержались как-то вечером на руднике, - сказал Халид.
– Когда утром мы отправились за ними, то не обнаружили никаких следов. А князь Франческо пошел на охоту, и его зацапали ревуны.

– Потом его, правда, вернули, - добавил костлявый скуластый человек по имени Смоки.
– Через день бедняга приплелся на стоянку. Они его ослепили, кастрировали и отрубили обе руки. Ну, и над мозгами, конечно, поработали: бедняга совсем лишился разума. Кого ревуны затягивают в свои сучьи игры, тот уж не останется в здравом уме.

– О Господи Иисусе!
– ужаснулся Уве.

– Но мы за него отомстили, - криво усмехнулся Денни.

– Не мы, а ты, - уточнил кривоногий сингал по имени Хоми и повернулся к вождю Бурке.
– Когда мы уже возвращались, на нас напоролся ревун - прямо средь бела дня, где-нибудь в сорока километрах отсюда, на берегу Мозеля. Чудовище, крылатый конь о двух головах. Денни стрелой с железным наконечником проткнул ему кишки, и тот рухнул как подкошенный. Вы не поверите, от коня остался горбатый гном с крысиной мордочкой!

Рудокопы застонали при одном воспоминании; кто-то хлопнул Денни по плечу.

– Во всяком случае, теперь мы знаем, что железо убийственно и для тех, и для других гуманоидов, - заключил Денни.
– Ведь ревуны - не что иное, как изуродованные фирвулаги. Так что пусть наши благородные союзники помнят о том, кто их настоящие друзья...

Послышались одобрительный ропот и несколько тихих смешков.

– Да, - согласился Бурке, - будем иметь это в виду. Однако же для первого этапа - для атаки на Финию, - фирвулаги нам нужны. Они в целом одобрили план мадам. Но боюсь, крепко задумаются, когда узнают про железо.

– А чего тут думать?
– уверенно проговорил Смоки.
– Вот поглядят, как мы пригвоздим железом кого-нибудь из тану да спилим их собачьи ошейники, тогда ноги нам будут целовать... или задницу!.. Или еще что...

Все грохнули.

Взволнованный молодой голос выкрикнул:

– А чего нам ждать до Финии?! Через два дня пойдет караван в Надвратный замок. Давайте заточим стрелы да и посчитается с ними, не откладывая в долгий ящик!

Его призыв воодушевленно подхватили. Но вождь, как разъяренный аллигатор, рванулся из своей ванны и прорычал:

– Умолкните вы, безмозглые скоты! Без моего разрешения ни одна собака не дотронется до железа! И языки свои держите на замке, если не хотите, чтоб все ихнее рыцарство обрушилось на наши головы! Стоит нам палец высунуть - Велтейн всю руку отхватит. Призовет Ноданна, потребует подкрепления с юга!..

Люди приумолкли. Но агрессивный юноша не унимался:

– Так ведь когда мы пойдем на Финию, они все равно узнают! Отчего ж не теперь?

– Оттого, - прозвучал в ответ язвительный голос Бурке, от которого некогда тряслись поджилки у новоиспеченных адвокатов, - что на Финию мы нападем незадолго до Великой Битвы, когда всем тану будет не до Велтейна. Во время подготовки к их славной рати ни один ублюдок тану не станет защищать даже бариевую шахту. У них на уме будут только юг и Олимпийские игры.

Первобытные принялись тихонько судачить о странностях гуманоидов, а Бурке тем временем одевался. Уве с усмешкой заметил, что по характеру тану ничем не отличаются от тупоголовых ирландцев - лишь бы подраться, а там хоть трава не расти. Его заявление было встречено новыми раскатами смеха, и ни единый сын, ни единая дочь ирландского народа не вступились за честь своего племени. У Бурке мелькнула мысль, что тому должна быть причина, и он пожелал непременно ее выяснить, но тут Халид узрел заживающую рану краснокожего.

– Машалла! Жаворонок, да ты вроде поцарапался малость!

Нога Бурке была обезображена фиолетово-багровым шрамом сантиметров в двадцать длиной.

– Сувенир одного хряка. Он убил Штеффи, да и я чуть не окочурился, пока Деревянная Нога тащил меня сюда. Скоротечный сепсис - шутка сказать! Но Амери вовремя его захватила. Красивого мало, но ходить могу и даже бегать, если придется, не дай Бог.

– Нынче собрание руководящего комитета, - напомнил ему Уве.
– Халиду тоже надо быть.

– Ага. Но сперва давай позаботимся о наших героях. Ну что, ребята? Еда и питье уже на подходе. Подкрепитесь - и спать. Какие еще проблемы?

– Рука Зигмунда, - сказал Халид.
– Кроме троих погибших, он тоже входит в список наших потерь.

– Как же ты так?
– спросил Бурке.

Зигмунд смущенно прикрыл руку.

– Да по глупости. На меня прыгнула гигантская саламандра и впилась прямо в ладонь. Ты ведь знаешь, против их яда есть только одно средство...

– Зиг прикрывал наш тыл, - объяснил Денни.
– Оборачиваемся - его не видно. Вернулись - глядь, он как ни в чем не бывало накладывает жгут, а топор и рука рядом валяются.