Но, на наше счастье, удалось зацепиться за снежок и остановиться в двух метрах. Игорь пулей летит на помошь растяпам, которые так растерялись (гонщики!), что, увидев наше приближение, даже не догадались свою машину вперед подать, хоть на десяток метров! Лужи, испугались, не хотели лапки мочить.

Держу машину на тормозах, но она все равно, даже на заблокированных колесах, потихонечку соскальзывает вниз. Лихорадочно думаю о том, что сейчас, с секунды на секунду, должна появиться следующая за нами машина. Что делать? Она может в такой бильярд сыграть, что дальше только пешочком топать.

Вот и дождался! Сзади появляются сполохи света, а секунду спустя и сам автомобиль. Теперь уже вижу точно, что столкновение неизбежно. Кричу ребятам, чтобы ушли от машины. Вжимаюсь в сиденье, руль выворачиваю чуть вправо (вдруг туда выбросит), голову наклоняю вперед и группируюсь.

Удар! Брызги стекла и света. Машину бросает вперед, но, слава Богу, не достаю до стоящей перед нами. Выпрыгиваю, быстро оцениваю ситуацию. Судя по всему, задним не хватило для торможения метров пяти. В результате, если не считать погнутого бампера, мы пока отделались легким испугом, а вот у коллег разбиты все фары, погнута облицовка, а главное - пробит радиатор.

Тем временем наверху появляется следующий экипаж. Интересно, какой на этот раз будет удар? Я уже спокоен, потому как от меня ничего не зависит. А зря чего нервничать? Жалко только ребят, что за нами сидят. Сейчас им и багажник разнесут. Но мой прогноз не оправдался. Видимо, те, кто подъезжал, еще с предыдущего холма заметили огни (чего-чего, а света хватало) и стали притормаживать, поэтому и успели погасить скорость.

Через Двадцать минут весь склон забит машинами. Автомобиль виновников, наподобие сизифова камня, таскают туда-сюда - ну никак не удается затолкнуть на гору! Наконец каждый экипаж выделяет "толкача", и общими усилиями, чуть ли не на руках автомобиль выволакивают.

Очередь за мной. Беру разгон и неожиданно легко, без посторонней помощи поднимаюсь по склону. Даже не верится. На вершине меня поджидает Игорь. Как только он садится рядом, я спрашиваю:

– Игорек, что это у них за шины такие хитрые? Машина как на коньках катается."

– А бес их знает. Говорят, опытные. Может, они и опытные, но не для льда. Я попробовал их рукой - как будто дубовые. Да ну их...
– Игорь сбросил мокрую насквозь куртку и приготовился к работе.

Только скорость набрали, как впереди опять появился знакомый силуэт беспомощно стоящей машины. Торможу.

– Ну и гонки! Антоныч, катапультируйся.

Ждем помощи, и все начинается сначала. Полтора часа тащим этих идиотов! Уж хотели их набок поставить, да места не хватает. Сама по себе задержка не очень волнует - организаторы предусмотрели подобные ситуации, и опоздание не будет засчитываться, а результат допа у всех аннулируют, но торопиться все равно надо: судейские машины, которые тоже имеют свое расписание, уедут на другое место, и мы останемся с носом.

Наконец-то выбрались! Пока напарник разбирается с судьями, я по "легенде" освежаю в памяти ближайшие десять километров до следующего допа. Это довольно опасный участок по лесу и оврагам.

– О'кей, - кричит Игорь, забираясь в машину, - накатали протест. Давай шустрее, а то сейчас вся армада рванет.

– Ты, чиф, стенограмму лучше бери, - я уже набрал приличную скорость.
– Читай, а то лес на носу.

Игорь "привязался" ко входу в лес, и дело пошло в нужном ритме. Но вскоре ситуация резко изменилась к худшему, и я понял, что стенограмма здесь мало чем поможет. Дорога стала неузнаваемой и теперь представляла собой непрерывную череду луж длиной от пяти до ста метров. Поначалу я пытался объезжать их, но потом понял, что такой слалом плохо кончится. Машина неслась то одним боком вперед, то другим. Ценой огромного усилия удавалось контролировать эту пляску меж луж и деревьев на скорости сто километров в час. После того как на полном ходу пару раз провальсировал на триста шестьдесят градусов, я стал мокрый словно мышь.

Да пропади оно пропадом, сказал я себе и стал форсировать лужи ходом. Это оказалось легче, безопасней и, главное, быстрей. Вот идиот, ругал мысленно себя, ныряя в очередную лужу, танцор хренов!

Видимо, последнюю часть фразы я все же сказал вслух, потому что Игорь перестал диктовать и оторопело уставился на меня - за что это я его так?

– Читай!
– кричу ему.
– Это я о себе.

Тут я увидел, что дорога с левым поворотом уходит в березовую рощу, а Игоря точно заклинило, молчит, и все-тут.

– Игорь! Быстро "привязывайся"! Через двести метров вижу левый в лес. Дальше что?

– Все ясно! Левый пять, опасно, на правый шесть, опасно!
– успевает сказать он и еще добавляет: - Помнишь, тот самый S-образньгй между березами.

Вспомнить-то я вспомнил, а увидеть уже не успел. Машина со всего ходу попадает в глубокую лужу, и все исчезает за стеной брызг, ослепительно сверкающих в свете фар. Напряжение неимоверно возрастает, скачком переходит верхний предел, и сознание привычно "раздваивается", срабатывает "замедлитель".