– Сэр, они ни в коем случае не могли засечь «Зодиак» сонаром.

– На сухогрузе заметили, что над ним кружит «Ястреб», – предположил Баум. – Они попросту сложили два и два.

– Возможно, – согласился Червенко. – Все сработали на славу. Не спускайте с них глаз и держите ухо востро. Если что-нибудь случится, немедленно сообщите мне.

Червенко быстрым шагом отправился к себе в каюту докладывать о происшествии в Вашингтон. Он понимал, что экипаж «Доваджер Эмпресс» никак не мог заметить высадку пловцов в ночной темноте. Разумеется, с сухогруза видели кружащий вертолет, но не более того. Подлодка могла приблизиться к «Кроуву» и, угрожая торпедами, сорвать операцию диверсантов, только если кто-то заранее предупредил об этом ее капитана. Кто-то в Вашингтоне.

Президент стоял у окна Овального кабинета спиной к адмиралу Броузу и рассматривал Розовый сад:

– Операция сорвалась?

– Китайская субмарина приблизилась к фрегату, – ничего не выражающим голосом произнес адмирал. – Они снарядили аппараты торпедами и привели их в боевое состояние. Червенко считает, что китайцы знали о готовящейся операции и, когда появился вертолет, поняли, что она уже началась.

– Их кто-то предупредил?

– Судя по всему, да. – Вероятно, Броуз догадывался о том, что президенту известно больше, чем ему. Об утечках информации знали только Кастилья, директор ЦРУ и Фред Клейн. Адмиралу об этом не сообщили.

– Хорошо, благодарю вас, Стивенс.

Адмирал поднялся на ноги, но не спешил уйти.

– Что теперь, сэр?

Президент повернулся, сцепив руки за спиной. Его крупная фигура оказалась в обрамлении окна.

– Продолжаем действовать как раньше. Убедитесь в том, что все службы готовы, и мы поднимем по тревоге наш флот в азиатских водах.

– А потом, господин президент?

– Будем ждать ответных шагов Китая.

– «Эмпресс» окажется в иракских водах вечером в понедельник по нашему времени. – Броуз не спускал с президента пристальный взгляд. – Сегодня суббота, у нас остается один день, максимум полтора. Ситуация остается почти такой же тяжелой, как в ту пору, когда у нас была целая неделя.

– Я знаю, адмирал. Я знаю.

Уловив в голосе Кастильи невысказанный упрек, Броуз кивнул:

– Прошу прощения, господин президент.

– Не нужно извинений, Стивенс. Проследите за тем, чтобы о ваших людях как следует позаботились. Кто-нибудь пострадал?

– Пока неизвестно. Когда я разговаривал с Червенко, они еще не поднялись на борт «Кроува». Я подумал, что гораздо важнее сразу сообщить вам о срыве операции.

– Все правильно. Благодарю вас.

Адмирал ушел. Кастилья по-прежнему стоял у окна. Наконец он тяжело вздохнул и снял трубку синего телефона зашифрованной линии связи с штаб-квартирой «Прикрытия-1».

Фред Клейн ответил после первого гудка:

– Слушаю, господин президент.

– Диверсантам пришлось отступить. – Кастилья пересказал Клейну доклад Броуза. – Китайцев кто-то предупредил. Капитан Червенко уверен в этом.

– Министр Котт?

– Нет. Я отправил его со специальным заданием в Мехико. Он находится вдали от Вашингтона и ничего не знает о происходящем. ЦРУ продолжает следить за ним только из предосторожности.

Президент умолк, вновь переживая вспышку гнева и отвращения к Котту, злоупотребившему властью. Он допустил утечку информации, имевшую тяжелейшие последствия, и президент собирался призвать его к ответу. Но не сейчас. Еще не пришла пора раскрывать свои карты.

– Я скажу Арлен Дебо, что агрессия подлодки против «Кроува», вероятно, вызвана утечкой сведений здесь, в Вашингтоне, – продолжал он. – Мы никак не можем винить в ней Котта. От Смита что-нибудь слышно?

– Боюсь, нет, – ответил Клейн. – Через час я подниму своих людей.

– От всей души надеюсь, что нам удастся разыскать его и декларацию. Это наш последний шанс.

– Что говорит о МакДермиде Арлен? Есть ли новости от агента Рассел?

– Новости есть, но только дурные. Рассел тоже исчезла.

Двое китайцев втолкнули в L-образную комнату упирающуюся крестьянку и бросили ее на пол рядом с креслом, в котором сидел босоногий мужчина со связанными за спиной руками и окровавленным лицом. В комнате было очень душно.

– Смотри внимательно, – велел один из китайцев на кантонезском диалекте. – Тебя будут допрашивать. Если ты не станешь отвечать, с тобой сделают то же самое.

Крестьянка сжалась в комочек, моргая, словно человек, который не понимает ни слова. Китаец встряхнул головой, начиная тревожиться, посмотрел на своего напарника, и они ушли.

Рэнди услышала, как за ними защелкнулся замок. Сердито сверкнув черными глазами, она осмотрела помещение, анализируя ситуацию. Два широких окна, выходящие на улицу и во двор, оба закрытые шторами, по краям которых узкими полосками проникал утренний свет. Рэнди не шевелилась, подозревая, что за ней следят. Она осмотрела Джона, веревки, которыми тот был привязан к креслу, и беззвучно выругалась. Проклятие. Его тоже поймали и уже обработали.