Так монотонно и продолжалось наше житье-бытье, в то время как стрелка прибора фиксировала безжалостный и неумолимый бег времени вокруг темподжета.

Мы уже проскочили год десятитысячный, и недалек был тот момент, когда она остановится на отметке двенадцать тысяч. И тогда наша машина времени опять рематериализуется в каком-то месте, где нас, вполне вероятно, подстерегали очередные неприятности.

В любом случае нас там должны были ожидать, и даже с нетерпением, ведь наше пребывание в семитысячном году не могло остаться незамеченным.

Арчи в этой связи заявил, что, на его взгляд, нелишне было бы принять некоторые меры предосторожности во избежание повторения злоключений, подобных тем, что обрушились на нас в прошлом. Было решено, что один из нас будет постоянно находиться в темподжете.

Паоло оповестил всех, что в его "люгере" остался всего лишь один патрон, из чего следовало, что рассчитывать на него в смысле обороны не приходилось. Его звездный час, увы, уже миновал.

К счастью, у нас появился дружок Камилио. Мы постановили сделать его нашим телохранителем, в связи с чем и запрограммировали соответствующим образом.

Маргарет по этому поводу вполне серьезно изрекла:

— На этого парня можно положиться. Его не подкупишь и не запугаешь. Он чертовски силен и обладает железным здоровьем.

А цель, ради которой затеяли всю эту канитель, неуклонно приближалась. Не за горами был и финиш нашего путешествия.

За двадцать лет до конечной остановки все напряглись.

Арчи и Деламар не отходили от пульта управления, ожидая того мгновения, когда будет нужно дать команду на рематериализацию. Но — вот чего уж никак не ожидали — оба они вдруг испустили возглас неподдельного удивления.

Я видел, как Арчи стремительно сорвался со своего места и бросился к табло, где была сосредоточена аппаратура, позволявшая удерживать темподжет на Вселенской линии Земли.

— Ничего не понимаю, — воскликнул он. — Абсолютно ничего!

— Это просто неслыханно, — присоединился к нему Деламар, бросив взгляд на приборы. — Что за чертовщина?

Ришар-Бессьер был тут как тут:

— Уж не новая ли авария?

— Не исключено. Но факт поразительный: мы пока что не в силах обнаружить Вселенскую линию нашей планеты.

Между тем стрелка замерла на двенадцатитысячном году. Деламар нервно врубил механизм остановки.

— Прибыли в точку назначения, — объявил он.

— Так чего же вы ждете? — недоуменно воскликнула Глория.

Арчи и Деламар обменялись взглядами, после чего молодой ученый пояснил нам:

— Происходит нечто такое, что выше нашего понимания. Хотя внешне все вроде бы функционирует нормально.

Но я не в состоянии осмыслить феномен. Можно подумать, что мы потеряли след Земли во времени.

— То есть заблудились? — уточнил отец Салливан.

— Похоже… и все-таки…

— Наилучший выход — все же рематериализоваться, — отрывисто бросил Деламар. — А там посмотрим. Согласны?

Уж если Деламар так заговорил, значит, над нашими головами нависла какая-то неведомая опасность. Ведь только он был облечен правом принимать самые ответственные решения, даже вопреки нашим мнениям.

Так что никто и пикнуть не посмел: это было бы бесполезно.

Деламар колебался не более секунды, а потом смело привел в действие соответствующую систему. Мы приникли к иллюминаторам, почувствовав, как к нам вернулись все ощущения. А это означало, что мы вошли в мир наших измерений.

Но ничто вне корабля не говорило о том, что мы прибыли на конечную станцию.

Вот тут-то все и загомонили, всполошившись не на шутку. В окружавшем нас со всех сторон чистом космосе там и сям проклевывались светящиеся точки и довольно ярко блистал некий шар. Мы быстро смекнули, что это — всем нам знакомые звезды вкупе с Солнцем.

Однако мы зависли в вакууме. И правда, какая-то абракадабра.

Первым пришел в себя и заговорил Арчи. Его словно накрахмалили настолько он был бледным. Он еле слышно прошелестел:

— И тем не менее мы — в том месте, где должна была бы находиться Земля. Так что надо признать: наша планета исчезла.

Да, было из-за чего задуматься, в своем ли уме Арчи. Но мы были вынуждены примириться с очевидностью: наш шарик и в самом деле "исчез", если использовать выражение молодого ученого.

Темподжет материально восстановился в космическом пространстве и плыл в объявшем его вакууме. Глаза Паоло обеспокоенно забегали по нашим лицам.