— Всего миров существует сорок девять. Семь мы атакуем, в остальных ловим! — подтвердил я. — И ты еще не учитываешь, что они без всяких технических приспособлений способны перемещаться в прошлое на несколько сот лет!

— Так, а как тогда… Как их тогда ловить-то? — совсем растерялся Косарев. — Нам в каждом… мире засаду выставлять, да еще и по одной на каждый год?

— Теоретически так бы и было! Однако тут у меня, совершенно случайно, стоит в кустах черный рояль… — абсолютно серьезно сказал я.

— Чего?! — вытаращился старшина.

Погостив в нашей реальности несколько месяцев, он так и не смог до конца понять наших шуток. А уж знаменитый скетч Аркадия Арканова просто не слышал.

— Сейчас переведу! — довольный произведенным впечатлением, сказал я. — Есть у меня еще одна приспособа, с помощью которой мы перекроем неграм диапазон перемещений! До нуля! То есть, перемещаться-то они по реальностям смогут, но нырять в прошлое — хренушки!

— Еще один подарок от твоего двойника? — уточнил Влад. — Ну, дай-то Бог, чтобы сработал!

— А иначе и не стоит огород городить! Если в живых останется хоть кто-то из верхушки империи Чаки, то нам покоя не будет. Правда, сыновей и внуков Робертсона, имеющих этот необычный талант, все равно уцелеет немало — не все ведь живут в одном месте. Но как неорганизованная сила они нам не страшны.

Войсковой старшина машинально кивнул, мысленно уже пребывая где-то там, в африканских джунглях, а я, поняв, что еще немного и просто рухну под ближайший стол и усну, попрощался и поковылял в общагу. Остатка сил хватило только разуться, до душа уже не дополз.

Утром следующего дня встал на полчаса раньше общего подъема, чтобы привести себя в порядок. К счастью, пребывание в другом мире имело свои несомненные плюсы — тело уже восстановило постоянство внутренней среды. Если уж огнестрельные раны почти мгновенно заживают, то что говорить об усталости? И бриться не надо — щетина не растет. Вот бы еще не потеть!

Вволю поплескавшись под душем, оделся и пошел будить друзей. Денек предстоял трудный. Плотно позавтракав, мы снова засели в учебной аудитории, изучая матчасть. Ариэль Шапиро выступал в непривычной для него роли роли преподавателя. Обычно основы в головы новичкам вбивал специальный офицер, а урядник потом шлифовал знания на тренажерах и полигонах.

Долго ли, коротко, но часа через три Ариэль решил, что с теорией у нас почти все в порядке и настала пора показать свою удаль в чистом поле. Видимо, Шапиро и сам уже заскучал, сидючи в помещении. Быстро проверив наши успехи на тренажерах, и вполне удовлетворившись результатами, урядник вывез нас на полигон.

Мы слегка размялись на простой полосе препятствий и отправились на штурмовую полосу. Она тоже оснащалась маневрирующими роботизированными мишенями. И принцип обратной связи сохранялся тем же — при попадании в нашу машину «треник» больно бил током. До обеда откатали на броневиках, а после на танках, постоянно меняясь местами — кто-то садился в водительское кресло, а кто-то на место стрелка. Здесь мы не блистали — не хватало навыков и практики. В нормативы, понятное дело, не уложились. Но, главное, мы поняли принципы управления, поэтому особо плохим результатам не огорчались. Времени на наработку необходимого автоматизма хватало — прошло всего два дня из отведенных генералом десяти.

Вечером снова зашел в штаб. Видимо, принесенные мной сведения дали положительный эффект — работа в оперативном отделе кипела. Причем, кроме атаманцев здесь присутствовало полтора десятка незнакомых гвардейцев — пехотинцев, артиллеристов, кавалеристов. До полного комплекта не хватало только флотских. Косарев выглядел усталым, но довольным.

— Откуда такой наплыв? — кивнув на незнакомцев, спросил я Влада.

— Мы поняли, что одним Атаманским полком сражение не выиграть! — ответил старшина. — Ведь нападение сразу распадается на множество отдельных схваток. Поэтому решили, что «город № 1» накрывают «Шквалами», затем утюжит штурмовая авиация, а потом зачищают преображенцы.

— «Город № 1»? — переспросил я.

— Мы для простоты назвали все поселения в разных реальностях «городами» и присвоили им номера, в зависимости от размера и количества населения. Всего семь городов, номер один — самый большой.

— А кавалерия вам зачем? — спросил я, кивнув подбородком на офицеров в кавалергардских, уланских и гусарских мундирах.

— Кавалерия? — удивленно повернулся к ним Влад. — Ах, да, ты ведь не в курсе, что это летуны! Кавалергарды — полк тяжелых ракетоносцев, а гусары и уланы — штурмовая авиация. Кроме них и преображенцев нам еще придали лейб-гвардии Казачий и лейб-гвардии Егерский полки. Но общее командование все равно осуществляем мы!

— Рад за вас! — похвалил я Косарева. — Ну, я надеюсь, что нашей тройке вы нашли место в своих боевых порядках?

— Не волнуйся! — хлопнул меня по плечу старшина. — Вас на самое ответственное место поставим! На острие прорыва пойдете!

Успокоенный таким образом, попрощался и вышел из штаба. Для очистки совести прогулявшись к «воротам» и проверив их функционирование, вышел в свою реальность и связался с Машей. В Грозном все было в порядке, служба шла штатно, без происшествий. Коротко поговорить не получилось — как всякая женщина, Машенька просто не умела коротко говорить по телефону, тем более, что с нашего расставания прошло (аж!!!) два с половиной дня! Пришлось очень подробно рассказывать подруге, чем мы тут столько времени занимаемся, уверять, что водку ведрами целыми сутками не пьем и вообще ведем исключительно здоровый образ жизни.