— Ладно, будет вам душ, — пообещал я и добавил голосом заправского халдея: — Чего еще изволите-с? Я записываю!

— Так, дай подумать… Горячей пищи, любой, на твой вкус, но побольше. Холодного пива, минеральной воды, патронов к ПК, туалетной бумаги, чипсов «Принглс», спутниковую антенну, раскладушки с постельным бельем, пару тонн бензина для заправки и плазменную панель с метровой диагональю. Успел записать?

— Успел! Что Андрей поделывает?

— А вот послушай! — огорошил Горыныч, и в трубке послышались какие-то странные звуки.

— Что это? — удивился я.

— А это Андрей допрос ведет! — обрадовал Гарик.

— Похоже на крики! — оторопел я.

— Они и есть! — подтвердил Гарик. — Что он там с этим мужиком делает — хрен его знает, но у меня уже мороз по коже!

— Ты проследи, чтобы он не перестарался. Нам «язык» живым нужен! — неуверенно посоветовал я.

— Ага… За ним проследишь. Я тут уже подходил к нему с просьбой так сильно не шуметь. А он так на меня зыркнул… Типа — он работает, а я его отвлекаю. Ладно, давай залезай в инет и ищи места дислокаций авиабаз! И чтобы завтра без душа, патронов и горячей пиццы не приезжал!

— Я свою задачу понял! До завтра!

Моя встреча с Марией была назначена на утро в офисе. К моему удивлению, Маша явилась не одна. С ней приперлась вчерашняя гостья с семейного обеда. Но мое негодование по поводу столь вопиющего нарушения правил конспирации было компенсировано рассказом о фантастической встрече Елены в славном городе Нью-Йорке. Мне стало понятно — появление иномирян не исключение, а тенденция. Как только я осознал эту мысль, мне стало жутко, даже по спине мурашки побежали. Но в присутствии девушек я быстро взял себя в руки. Поручив Елене широкомасштабный поиск новых «посетителей», а на Машу перевалив хозяйственные проблемы, я взял «Газель» и отправился на пополнение боеприпасов.

Это увлекательное занятие оказалось довольно трудоемким и в отсутствие напарников просто физически тяжелым. Поэтому в «Песочницу» я попал только под вечер, по дороге два раза чудом избегнув обыска на постах ГАИ. На территории «Песочницы» кипела бурная деятельность: сразу несколько бригад рабочих приводили в порядок жилые и хозяйственные постройки. Какие-то крепкие молчаливые ребята, судя по защитной униформе — из охранного агентства, опутывали забор колючей проволокой и сигнальными проводами, устанавливали по периметру телекамеры. Гарик и Маша деятельно руководили работами.

Мой грузовичок загнали в свежепокрашенный ангар, а меня самого препроводили в новенькую душевую. Через двадцать минут чистенький и благоухающий шампунем я сидел в уютной комнате и в ожидании ужина баловался холодным пивом и бутербродами. Столь быстрое преображение практически непригодной для существования людей территории вызывало восхищение. Вскоре компанию мне составил веселый и радостный Андрей.

— Привет, Серега! Ты только посмотри, что творится! Еще вчера тут была пустая бетонная коробка, а сегодня вполне благоустроенное местечко. Невеста твоя, Маша, просто молодец. Притащила с утра гору оборудования, привезла рабочих, и вот, пожалуйста, результат! — сказал Шевчук, доставая из большого холодильника бутылку пива. — Но и я могу похвастаться: мне таки удалось расколоть этого засранца. И местоположение базы указал, и схему расположения нарисовал.

— Молодец, Андрюха! — похвалил я приятеля. — А от пленного что-нибудь осталось?

— Более-менее крупные фрагменты! — весело улыбнулся Шевчук.

Меня от его улыбки пробрало до костей. Только сейчас до меня дошло, что он не просто случайный знакомый-собутыльник, а человек из совершенно чужого мира, с личным кладбищем размером с футбольное поле.

— И что интересно, он даже не знает, куда они попали! Когда я ему сказал, что это семнадцатый век, — он жутко удивился!

— Вот как! — в свою очередь, удивился я. — А кто они вообще такие?

— Судя по всему — наши современники! — ошарашил Андрей. — Ну, в смысле, что тоже из двадцать первого века. Но вот мир у них совсем другой — не мой и не ваш! Толком этот солдатик мне о своем мире не рассказал — туповат. Да и не интересовался он историей и географией своего мира.

Шевчук вдобавок к пиву извлек из холодильника несколько бутербродов и стал с аппетитом есть. А вот у меня, напротив, после рассказа Шевчука пропало всякое желание.

— И сколько их? Ну, в смысле, не вообще, а там… в семнадцатом веке!

— Говорит, что немного — полтысячи, самолетов полтора десятка, да каких-то автожиров четыре штуки. Кстати, свой драгунский полк вы теперь можете не искать — это они его…

— Полностью? — оторопел я.

— До последнего человека! — кивнул Андрей. — Накрыли с самолетов ракетами, а потом высадили с автожиров десант и добили уцелевших.

— Ссссуки! — выдохнул я. — А зачем они это сделали, он не сказал?

— Он простой сержант — им глобальные планы кампании знать не положено!