Ариэл молча пила чай, внимательно наблюдая за сестрой.

— Тебе предстоит разрешить множество загадок, и у меня к тебе есть один вопрос.

— Какой?

— Что на самом деле произошло вчера вечером, когда ты отправилась обыскивать дом Друсиллы Гескетт?

Шарлотта выпрямилась на стуле.

— Кажется, я уже рассказала тебе об этом во всех подробностях. Мы, я и мистер Сент-Ивс, обнаружили там альбом, а при выходе из дома наткнулись на грабителя. Вот и вся история.

— Меня очень заинтересовала роль Сент-Ивса во всем этом деле. С утра ни о чем другом не могу думать.

Шарлотта улыбнулась с довольным видом. — Как я уже говорила, мистер Сент-Ивс был просто великолепен.

— Шарлотта, ты не часто употребляешь слово великолепный, когда речь идет о представителях противоположного пола.

Шарлотта кашлянула, пытаясь скрыть смущение.

— Ну, в данном случае это слово подходит лучше всех прочих. Мистер Сент-Ивс проявил находчивость, изобретательность и удивительную храбрость. Меня в дрожь бросает при мысли, что могло случиться, если бы он не сопровождал меня.

— В общем и целом он зарекомендовал себя идеальным поверенным и телохранителем, это ты хочешь сказать?

— Совершенно верно. Мистер Маркл не ошибся, порекомендовав его мне.

— Он поцеловал тебя, да? — негромко осведомилась Ариэл.

— Господи, что за странный вопрос! С чего бы мне целоваться с Джоном Марклом? — Шарлотта потянулась за своей чашкой. — Он, конечно, очень милый человек, но по меньшей мере лет на тридцать меня старше и, думаю, не очень-то интересуется женщинами.

— Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду мистера Сент-Ивса, а не мистера Маркла.

Шарлотта почувствовала, как краска заливает ее щеки.

— Думаешь, что мистер Сент-Ивс целовал меня? Что натолкнуло тебя на такую бредовую мысль?

— Когда вчера вечером я пришла к тебе в спальню расспросить о твоем приключении, ты выглядела… — Ариэл умолкла, явно подыскивая слова. — Не так, как всегда.

— Не так, как всегда?

— Ты вся пылала. Просто светилась от возбуждения. — Ариэл неопределенно повела рукой. — Немного взъерошенная. И взгляд у тебя был такой странный.

— Ариэл, это уж слишком. Вчера на меня едва не напал грабитель самого злодейского вида. И как, черт возьми, я должна была выглядеть после этого?

— Не знаю, как выглядят леди после встречи с разбойником, но как ты выглядишь в подобных обстоятельствах, мне хорошо известно.

— Ради всего святого, на что ты намекаешь? Я никогда раньше не попадала в такую переделку.

— Не правда. — Ариэл осторожно поставила чашечку на блюдце. — Это случилось пять лет назад. В ночь перед тем, как Винтербурн был найден с перерезанным горлом. Я слышала, что произошло в коридоре. Ты воспользовалась пистолетом отца, чтобы выгнать из дома Винтербурна и одного из его дружков — картежников.

Шарлотта уставилась на нее в немом изумлении.

— Я и не подозревала, что ты знаешь о событиях той ужасной ночи.

— Я поняла все окончательно, только когда повзрослела. Но уже тогда я знала, что тебе грозит опасность. Я помню выражение твоих глаз после того, как псе было кончено, — оно совсем не похоже на вчерашнее.

— Прости, я не хотела, чтобы ты узнала, каким чудовищем был Винтербурн.

— Его спутник был еще отвратительнее, верно?

Шарлотта вздрогнула, отгоняя ужасные воспоминания.

— Он исчадие ада. Но это было так давно, Ариэл. И мы тогда счастливо отделались.

— Суть в том, что я видела, как на тебя подействовала эта встреча. Ты была холодна как лед, — бледное лицо, застывший взгляд.

Шарлотта потерла виски.

— Не знаю, что и сказать тебе. Я была в ужасе. Только это и помню.

— Прошлой ночью ты тоже была взволнована. Но ни тени страха. И взгляд твой нельзя назвать испуганным. Вид оживленный, возбужденный, прямо-таки восторженный.

— Ариэл, к чему ты клонишь?

— Да к тому, что мистер Сент-Ивс тебя поцеловал.

Шарлотта со стоном всплеснула руками.

— Ну хорошо, хорошо, он меня поцеловал! Ночное приключение слегка нас возбудило. Опасность обостряет ощущения, ты же знаешь.

— Правда?

— Правда, — отрезала Шарлотта. — В поэзии часто упоминается о том, как влияет близость опасности на ощущения. Даже холодный, трезвомыслящий человек, который никогда ранее не давал волю чувствам, может поддаться этому влиянию.

— Даже такой человек, как мистер Сент-Ивс?