Когда они поднялись на второй этаж, лакей, шедший впереди, отворил двери Зала Вождей.

Это роскошное помещение Вара хорошо знала.

Одна из стен была уставлена книжными стеллажами.

На других висели рога благородных оленей — охотничьи трофеи предыдущих владельцев замка.

Над огромной мантией висел портрет восьмого графа, который, будучи одним из самых влиятельных людей в Шотландии, обладал весьма незаурядной внешностью.

Каждый последующий граф при жизни заказывал свой портрет.

Теперь все они глядели на потомка, восседавшего в высоком кресле у камина.

Пастор и Вара приблизились к нему.

Девушка обратила внимание на то, что граф одет по английской моде, а не носит килт, как того требует традиция. Уже одного этого достаточно, чтобы задеть чувства сограждан.

Вара подошла ближе и увидела на глазах графа повязку.

В то же время она заметила, что граф обладает весьма приятной внешностью, широкоплеч и высок.

Во всей его фигуре, покоившейся в кресле, обнаруживалась некая подавленность. Однако трудно судить об истинных чувствах и мыслях человека, не имея возможности заглянуть в его глаза.

Не дожидаясь приказания, лакей объявил о приходе гостей.

— К вам пастор, милорд, — сказал он, — и с ним мисс Вара МакДорн.

Вара ожидала, что граф поднимется им навстречу.

Но он холодно спросил:

— Кто это с вами, пастор?

— Я привел человека, который согласился читать для вас, милорд, как вы сами того желали, — объяснил пастор. — Думаю, вы оцените способности этой молодой девушки. Я искренне рад, что смог уговорить ее прийти к вам.

Пастор говорил довольно энергично, как бы стремясь напомнить о своем привилегированном положении.

— Надеюсь, ваша протеже говорит на понятном мне языке, — сухо сказал граф.

— Об этом вы сможете судить сами, — промолвил пастор. — Позвольте представить вам мисс Вару МакДорн. Ее отец, генерал сэр Алистер МакДорн, — один из наиболее уважаемых и достойных людей клана.

Прежде чем граф успел что-то ответить, Вара сказала:

— Вы так меня расхвалили, что если мне когда-нибудь потребуется характеристика, то я буду знать, к кому обратиться.

Это было произнесено с легкой иронией.

Если граф слышал девушку, то мог убедиться, что в ее произношении не было и следа шотландского акцента.

— Хвала Господу, вы действительно говорите по-английски, — заметил он.

Вара уже вознамерилась ответить, но ее опередил пастор.

— У меня есть еще кое-какие дела, которые нужно уладить, прежде чем отправиться домой, и я вынужден вас оставить. Надеюсь, Вара, ты познакомишься с Его Светлостью, и, когда я зайду к вам завтра, ситуация изменится к лучшему.

Хотя граф не мог его видеть, пастор все же отвесил глубокий поклон.

— До свидания, милорд, — сказал он напоследок. — Я уверен, вы будете чрезвычайно благодарны мисс МакДорн за ее согласие прийти к вам по первому зову, ведь она прекрасно понимает, как важно для вас укрепиться в новом положении.

Пастор дружески потрепал Вару по плечу, повернулся и вышел из зала.

Граф хранил молчание, и Вара села в кресло напротив него.

— Прежде всего скажите мне, — обратилась она к нему благожелательно, — что вас интересует и каковы ваши пожелания.

Выждав минуту, она продолжала:

— Думаю, вы знаете, что газеты из Англии приходят сюда с небольшим опозданием, но эдинбургские газеты поступают к нам уже на следующий день после выхода в свет.

— В этих краях меня уже ничего не удивляет! — язвительно произнес граф. — Конечно, я слышал о некоем замке в шотландской глуши, но, признаться, ни разу еще не пересекал границу этой страны.

— Значит, сама судьба привела вас сюда в этот исключительно важный момент!

— Что вы подразумеваете под исключительной важностью? — осведомился он.

— Вам должно быть известно, что покойный граф не мог справляться со своими обязанностями на протяжении трех, а то и четырех последних, лет жизни. А так как ничего не предпринималось без одобрения вождя, то все в большей или меньшей степени постепенно пришло в упадок.

— Воистину нелепое положение! — заметил граф.

— Только не для шотландцев, — заверила его Вара. — Вот почему, явившись сюда, вы должны взять все в свои руки.