Джорджианна наконец подняла глаза и перевела взгляд с мужа на дочь:

— О, здравствуйте! Какая я ужасная хозяйка, не уделяю внимания своим гостям. Не хотите ли взглянуть на мои чудесные цветы?

Шарлотта моргнула, сдерживая слезы.

— Пожалуй, да, мадам, благодарю. Мне бы очень хотелось.

Она помогла матери подняться и, взяв ее за тонкую холодную руку, вывела из комнаты для завтрака.

Спустя час, когда одна из служанок пришла за Джорджианной, чтобы та приняла лекарство до полудня и немного вздремнула, Шарлотта тщательно вычистила щеткой землю из-под ногтей и переоделась в костюм для верховой езды, намереваясь прогуляться и выбросить из головы все лишнее.

Она отказалась от компании грума, пообещав, что только объедет поместье и поля Ашерст-Холл, не заезжая в деревню и не выезжая на дороги, окружающие имения. Грум знал, что ему все равно не поспеть за Федрой, и потому только кивнул, подводя кобылу к сажальному камню.

Шарлотта придерживала Федру, и та шла шагом, но, как только они выехали из двора конюшни, пустила застоявшуюся кобылу галопом, и вскоре конюшня и дом остались далеко позади.

— Давай, Федра, — подгоняла она лошадь, наклонившись вперед и шепча ей в ухо. — Быстрей!

Лошадь прядала ушами, и Шарлотта почувствовала, как напряглись ее сильные мышцы, когда она собралась перейти на быстрый галоп.

Сердце Шарлотты стучало в одном ритме со звуком подков лошади, летящей через убранное поле. Она припала к крупу кобылы, понукая ее и жадно вдыхая обжигающий холодом ноябрьский воздух, надеясь, что все ее грустные сумбурные мысли выветрятся из головы, а ветер высушит щеки, мокрые от слез.

Приближалась низкая живая изгородь, отделяющая землю коттеджа «Роза» от Ашерст-Холл, но Федра не замедлила бег. Напротив, кобыла, казалось, мчалась еще быстрее и только в последний момент выбросила себя в воздух. Они плавно перелетели через преграду и точно приземлились по другую сторону изгороди.

— Хорошая девочка! — выкрикнула Шарлотта навстречу порыву ветра. — Ты хочешь летать, да? О да, Федра! Давай улетим! Давай улетим далеко-далеко!

Еще одна изгородь, возникшая перед ними, оказалась позади, а затем еще одна, и Шарлотта неохотно сдержала Федру, переведя ее на легкий галоп, а потом — на легкий шаг. Она оглядела окрестности и помяла, что оказалась дальше, чем собиралась, и находится сейчас слишком близко к Ашерст-Холл, чтобы чувствовать себя спокойно.

— Давай, девочка, — сказала она, поворачивая кобылу. — Пора домой.

Теперь не должно быть бешеного галопа, головокружительных прыжков через изгороди. В голове у нее сейчас просветлело, но было ясно, что нужно снова заполнить ее каким-то планом будущих действий. Она не могла просто взять и убежать от своих тревог, как бы ей этого ни хотелось.

Шарлотта приблизилась к первым невысоким воротам и заставила Федру подойти поближе, чтобы наклониться и снять веревочную петлю, удерживающую створки ворот. Но остановилась, услышав звук копыт и увидев Рафа, несущегося к ней галопом на своем гнедом мерине.

Она почувствовала, как внутри у нее что-то сжалось. Но отчего? Расстроилась ли она потому, что не хотела видеть его, или же намеренно направилась этим путем в надежде встретиться с ним? Она больше не верила, что знает ответ на эти вопросы. Он выглядел так красиво, сидя прямо в седле. Тень от полей шляпы падала ему на глаза, скрывая их выражение. Был ли он рад видеть ее? Или все еще имел кучу вопросов и собирался здесь, вдали от всех обитателей Ашерст-Холл, потребовать ответа на них?

Она не была готова. И никогда не будет готова. Повинуясь порыву, Шарлотта быстро сняла веревочную петлю, собираясь бежать. Она научилась жить, видя разочарование в глазах отца, но не думала, что сможет выдержать такое же разочарование во взгляде Рафа.

— Постой, Шарлотта! — окликнул он ее. — Я как раз собираюсь нанести визит тебе и твоей семье. Мы можем поехать вместе.

Шарлотта вздохнула и закрыла ворота. Пожалуй, она никогда не сможет убежать от него. Она подождала, пока он подъедет ближе, и сказала:

— Я бы попросила тебя отложить этот визит, Раф. Моя мама не совсем здорова.

— Все еще простужена?

Он наклонился, чтобы снять веревочную петлю, и лошадь открыла створки, толкнув их своей широкой грудью.

— Что? О да, — сказала Шарлотта, помогая Федре пройти в ворота и ожидая, пока Раф снова закроет их. — Но благодарю, я, разумеется, передам, что ты осведомлялся о ней.

— Да, пожалуйста. Я собирался пригласить вас на обед. Мои самые первые гости, Чарли. Я знаю, что должен устраивать званые обеды для своих соседей. Граф, сквайр, викарий. Но я решил, что начну с тебя и твоих родителей. Ведь они знают меня еще с детства.

— Ты хотел попрактиковаться на нас, Раф? — спросила Шарлотта, невольно улыбаясь. — Это такая честь.

Гримаса на его лице доставила ей удовольствие.

— Проклятье, ты подловила меня. Да, я хотел попрактиковаться. Но в основном мне хотелось увидеть тебя, поговорить с тобой, и приглашение на обед твоих родителей показалось единственной возможностью для этого. Ты избегаешь меня почти неделю, Чарли. Почему?