На следующее утро осень решила порадовать Грейсмог удивительно теплой погодой, ласковым солнцем и свежим ветерком. Но Малдеру и Скалли так и не удалось насладиться удивительным в ноябрьском Орегоне сюрпризом: утро они провели в кабинете шерифа Александера, нервного худого человека, у которого все валилось из рук.

Служащий морга Мэтью Брин, молодой очкарик, с любопытством косился на Дану. Рассказывал он, монотонно покачивая носком истрепанного коричневого ботинка:

– Это началось под Рождество. 24 декабря, я дежурил в морге, читал книжку. Было тихо. А потом послышался такой тоненький свист… Ну, знаете, словно чайник закипает. Я как раз кофеварку выключил. Насторожился, само собой. Ночью в морге иногда всякое чудится, хоть у меня, - Брин усмехнулся, - не слишком богатое воображение. Я пошел посмотреть. Свист громче стал. Доносится из ячеек с трупами. Открыл я несколько - все в порядке. Наутро родственники пришли за телом миссис Хензел - а его нет на месте.

– Аманда Хензел, шестидесяти восьми лет, скончалась 22 декабря от сердечного приступа, - вставил шериф. Ему очень хотелось быть полезным, но все чувствовали, что он только мешает.

Мэтью поерзал на стуле.

– В следующий раз дежурила Уинни. Она говорит, что свиста не слышала, просто появилось нехорошее предчувствие. В марте два тела вообще исчезли среди бела дня. Тогда я уже специально проверял, все ли в порядке. Утром были, в полдень - нет.

Малдер вежливо кивнул. Обстоятельный рассказ парнишки нагнал на него скуку. Возможно, Скалли права: это дело - заурядное бытовое происшествие, случай-висяк, который не раскроешь, даже если бросишь на его расследование все силы ФБР.

– У вас есть список пропавших… тел?
– обратился он наконец к шерифу.

– Да-да, конечно, - тот поспешно рванулся к столу, сшибая по дороге все, что имело несчастье оказаться на его пути, - я думал, вдруг пригодится. Вот, посмотрите!

От сознания того, что он смог принести какую-то пользу, лицо Александера засияло полным и неподдельным счастьем.

Фокс зашуршал страницами. К имени и фамилии пропавших были прибавлены его адрес, возраст и описание. Как будто надо было отыскать живых людей!

Пропавшие были в возрасте от двадцати семи до восьмидесяти четырех, коренные обитатели Грейсмога, умерли естественной смертью за день-два до исчезновения, ни одного трупа не обнаружен… Так-так, а это что такое?

Малдер посмотрел на Александера:

– Шериф, все пропавшие проживали на Оушен-авеню.

Тот сначала обрадовался, но потом снова расстроился:

– Вы считаете, что это может служить объединяющим признаком? Это главная улица, на ней живет половина Грейсмога, я в том числе.

– Я пока еще ничего не считаю, - сухо сказал Фокс, - ну а вы, шериф, что думаете?

Александер тяжело плюхнулся на свой стул, но тут же с криком подскочил: он забыл убрать с сиденья циркуль, бог знает что делающий в кабинете. Мэтью Брин отвернулся, кусая губы. Шериф покраснел и насупился, но агенты не рассмеялись, и он признался:

– Не знаю, что и думать. У нас никогда такого раньше не было…

Брин поднялся, демонстративно поглядывая на часы:

– Я могу идти?

– Конечно, Мэтью, - сказал Александер и, лишь только за парнем закрылась дверь, нетерпеливо задал вопрос: - Неужели у вас совсем нет версий?

– Одна есть, - неопределенно улыбнулся Малдер, - призраки.

Почему-то это невинное слово подействовало на шерифа как красная тряпка на быка. Его щеки побелели, а карандаш, который Александер сжал в кулаке, хрустнул. Таким же хрустящим голосом он осведомился:

– А эту чушь вам рассказала случайно не старое чучело по имени Бетси Тобиас?

– Она самая, - подтвердил Фокс, с любопытством глядя на служителю закона, который вдруг обрел присущую своей профессии решительность и твердость.

– Я так и знал!
– И быстро, точно загоняя в угол непрошеную мысль: - Где вы ее видели? Куда она ушла?

– Мы не заметили, - признался Малдер, - она просто исчезла. А вы с ней знакомы, шериф?

Александер еле сдерживался. Он бросил на стол изуродованные останки карандаша и брезгливо вытер руку о брюки.

– Конечно! Она моя бывшая жена!

Брови Фокса против его воли приподнялись на сантиметр. Та бабуся могла быть разве что матерью, но никак не женой шерифа. Александер пояснил с тухлой улыбкой: