Холмс выстрелил и попал одному из нападавших в плечо. Тот рухнул на скользкую мостовую, зажимая рану рукой. Я набросился на второго с кулаками и успел заметить, как Холмс получил удар по затылку. Он рухнул на колени, револьвер вылетел у него из руки и упал посередине улицы. Впрочем, друг мой быстро встряхнулся и, ухватив нападавшего за руки, приёмом древней борьбы баритсу бросил того на лопатки.

Тем временем мой обидчик схватил меня за горло, и я отчаянно пытался вырваться. Несмотря на все мои усилия, безжалостные пальцы сжимались всё крепче, я начал задыхаться. Негодяй приблизил ко мне ухмыляющееся лицо. У него оказался крупный нос картошкой, злобный неподвижный взгляд и блёклая кожа, однако вскоре черты эти стали расплываться — сознание покидало меня. Перед глазами повисла серая пелена, я почувствовал, как подкашиваются колени. В голове застучало, я отчаянно пытался вдохнуть. Мир завертелся, уплывая прочь, я, кажется, услышал ещё один выстрел, а потом провалился во тьму.

Очнулся я на тёмном крыльце какого-то магазина, ярдах в двадцати от того места, где на меня напали. Я медленно, тяжело поднялся и тут же привалился к дверям — мозг с трудом мирился с возвращением к яви. Я потёр горло, всё ещё чувствуя на нём хватку безжалостных пальцев. Потом посмотрел на часы. Когда циферблат перестал расплываться, оказалось, что уже почти пять утра. Я пролежал без сознания около трёх часов. Нетвёрдым шагом, пошатываясь как пьяный, я спустился с крыльца, немного подождал, давая зрачкам и мозгу сфокусироваться. Шея болела, в горле пересохло. Я окинул взглядом пустую улицу, серую и зыбкую в первых лучах рассвета. Нападавших нигде не было видно, а главное — это я осознал с пронзительной ясностью — нигде не было видно и Шерлока Холмса.

Я подошёл к тому месту, где на нас напали. Там растеклось две лужицы крови, она по-прежнему блестела на мостовой. То был единственный признак того, что здесь что-то произошло. Я осмотрелся, озирая дверные проёмы в надежде, что Холмса тоже перетащили на какое-то крыльцо. Но у дверей, как и на улице, было пусто.

— Холмс! — позвал я. — Холмс!

Голос прозвучал глухо, потом звук поглотила тишина.

Что произошло с моим другом? Я потряс головой, надеясь, что она прояснится. Будь у него выбор, он наверняка не бросил бы меня в таком состоянии. А из этого можно было сделать только один безрадостный вывод: его похитили. Если бы эти мерзавцы его убили, вряд ли бы они потащили с собой труп. Так я пришёл к заключению, что, по крайней мере, мой друг жив. Но чего от него хотят и почему бросили меня? Я понял, что мгновенно отыскать ответ на эти вопросы не удастся. Нужно вернуться на Бейкер-стрит, привести себя в порядок, что-нибудь съесть и принять лекарство, чтобы восстановить силы. А уж там можно спокойно всё обдумать и решить, как действовать дальше. Ещё раз окинув взглядом место поединка, я медленно зашагал к дому.

Поднимаясь по ступенькам в нашу гостиную, я ещё лелеял невозможную мысль, что, открыв дверь, обнаружу Холмса в том уголке, где он обычно производил свои химические опыты. Он махнёт мне рукой, жестом пригласит сесть и объяснит, к чему все эти кипящие реторты и омерзительные запахи. Увы, этого не произошло. Меня ждала пустая квартира, поблёкшая в бледном свете зари.

Я принял решение пока не рассказывать об исчезновении Холмса никому, даже миссис Хадсон и Лестрейду — сначала попытаюсь решить загадку самостоятельно. Миссис Хадсон уж всяко не удивится отсутствию Холмса за завтраком. Он вечно пропадал на целые дни и ночи, когда занимался каким-то расследованием. Наша замечательная миссис Хадсон принимала это как должное — то была одна из величайших её добродетелей.

К половине девятого я принял ванну, оделся, проглотил порошок, чтобы унять пульсирующую головную боль. Плотный завтрак и кофе позволили мне снова почувствовать себя человеком. Я сел у камина, закурил трубку и попытался составить план действий. Мне казалось совершенно очевидным, что нападавшие были подручными Джосайи Бартона. Возможно, они утащили Холмса обратно в «Мост мечтаний», хотя это выглядело как-то слишком прямолинейно. Они ведь знают, что я могу обратится в полицию, явится Лестрейд с ордером и устроит обыск.

Возможно, они даже надеются, что я именно так и поступлю, тем самым сыграв им на руку: они смогут доказать свою полную невиновность. Я вспомнил ухмыляющееся лицо Бартона, его самодовольные манеры и понял, что именно этого-то он от меня и ждёт. Значит, моя задача — не повестись на это.

Разумеется, оставалась главная проблема: с чего начать поиски моего друга. Тут я вспомнил наш с Холмсом разговор, когда мы вышли из «Моста мечтаний». Он упомянул грузовое судно «Матильда Бригс», которое должно было пришвартоваться у причала Христофора, — Стэмфорд подчеркнул его название в газете. Вот с чего, пожалуй, следовало начать, а поскольку других вариантов попросту не было, я поневоле возложил все надежды на этот. Бартон и его подручные наверняка не знают, что мы обладаем подобной информацией, и решат, что могут безнаказанно спрятать Шерлока Холмса на борту. Я был очень горд, что смог прийти к такому выводу, и решил посетить причал Христофора и как можно быстрее прояснить сию часть загадки. И уж на эту-то экскурсию я точно отправлюсь при оружии. Впрочем, ещё один загадочный и очень тревожный вопрос непрерывно крутился в моём мозгу: что нужно негодяям от Шерлока Холмса?

Я как раз надевал пальто, когда вошла миссис Хадсон и объявила, что пришёл посетитель.

— Ко мне? — уточнил я с удивлением.

— Да, доктор, к вам. Молодая дама.

— У меня чрезвычайно срочное дело. Не могли бы вы попросить её прийти ещё раз, завтра?

Миссис Хадсон посмотрела на меня с упрёком.

— Да будет вам, доктор, это на вас не похоже. Неужели вы не можете уделить ей несколько минут? Она, похоже, очень расстроена, а ещё сообщила мне, что дело крайне важное.

— Как зовут эту даму?

— Миссис Каллахан. Она сказала, что вы её знаете как Элис Меллор.

— Элис! — воскликнул я удивлённо. — Ну конечно же, впустите её, пожалуйста.

Я бросил пальто на стул и в нетерпении ожидал Элис. Вошла она через несколько секунд — щёки её взволнованно пылали.

— Ах, Джон! — воскликнула она. — Я обнаружила в лечебнице такую страшную вещь!