— Поня-атно, — протянул Денис. — А почему, скажите пожалуйста, вы называете себя мореплавателями? Вы умеете строить корабли?

— Разрешите мне, господин старший лейтенант? — обратился к крысу в красном платке сержант из второй шеренги.

— Разрешаю, сержант Нямс.

— Суперпрезидент Кус-Кус Старший учит, что все мореплаватели делятся на две категории: вольных и невольных, — вдохновенно начал Нямс. — Невольные мореплаватели не чувствуют романтики дальних странствий. Они пускаются в плавание только ради выгоды и наживы. Будь их воля, они никогда не стали бы выходить в море. Только вольные мореплаватели являются настоящими романтиками. Они любят море и никогда не променяют его на мещанскую жизнь и скучных сухих амбарах. Вольные мореплаватели милостиво разрешают пользоваться своими кораблями хрулям и прочим мироедам из числа невольных мореплавателей.

— Вы хотите сказать, что этот корабль принадлежит вам? — у Дениса дух захватило от такой наглости. Ведь все-таки «Калиф Грошыкы-Мои» был построен людьми по заказу хрулей! И крысы не имели к этому ни малейшего отношения!

— Разумеется, этот корабль принадлежит нам. Точнее, Гильдии Вольных Мореплавателей, — с достоинством ответил крыс, к которому сержант Нямс обращался «господин старший лейтенант». — Хрули пользуются его палубой и другими плохо приспособленными для жизни крыс помещениями только потому, что мы считаем ниже своего достоинства заниматься всякими неромантичными мелочами.

— Какими это? — Леся, как и Денис, не знал; плакать ей или смеяться.

— Дело в том, что, к сожалению, парусники без команды плавают плохо, — вздохнул старший лейтенант. — Они, знаете ли, могут напороться на скалы. Когда ветер слабый, надо ставить много парусов. Когда ветер сильный — часть парусов надо убирать, иначе корабль опрокинется.

Тут уже Денис не сдержал улыбки:

— Мы это знаем.

— Ну вот. Много есть и других совершенно неромантичных мелочей. Черной, так сказать, работы. Суперпрезидент Кус-Кус Старший учит, что эту работу должны выполнять хрули…

— …и прочие мироеды! — хором подхватили ребята.

— Ну вот видите! Вы уже все понимаете! — обрадовался крыс. — Кстати, будем знакомы: меня зовут господин старший лейтенант Царапс.

— Именно так вас зовут: «господин старший лейтенант Царапс»? — уточнил Денис.

Крыс задумчиво поскреб в шерсти под подбородком. Наконец решил:

— Вы, как волшебники, можете обращаться ко мне просто Царапс. Да-да, можете.

Ребята тоже представились.

При этом Максим, для поддержания авторитета, и рекомендовался Максимиллианом Младшим. А Леся — «капитаном травоведения». Один только Денис не проявил ни малейшей изобретательности.

— Денис. Денис Котик, — сказал он.

Однако, именно его имя — безо всяких званий и титулов — произвело наибольший эффект.

— Котик — так у людей называется маленький Кот? — недобро прищурившись, уточнил Царапс.

— Да, — легко согласился Денис, не почуявший подвоха.

— Выходит, у вас в роду были коты? — при этих словах Царапса третья шеренга крыс двинулась влево, а вторая — вправо.

— Это невозможно! — возмутилась Леся. — Посудите сами: как у человека в роду могут быть коты!

«Если верить рассказам бабушки об истории нашей фамилии, в словах Царапса что-то есть, — подумал Денис. — Не в буквальном, конечном, смысле, но все-таки…»

Тем временем крысы снова замкнули вокруг ребят кольцо окружения.

— Не скажите, — возразил Лесе Царапс. — Как всем известно, начало династии Салтаневичей было положено Царевной-Лягушкой. Заметьте: ля-гуш-кой! У царя Радуга Четвертого были три сына, один из которых, Веселыньш, взял в жены змею-скоропею, И ничего: жили-поживали, добра наживали! Сами понимаете, дочери Веселыньша, что бы там они сами не говорили, в некотором роде тоже ммм… змеи. По отзывам родни, между прочим, — подколодные. История знает много примеров…

— Да при чем здесь вся эта ерунда?! — вспылила Леся. — Мало ли у кого какая фамилия?! По-вашему, у человека с фамилией Волков прадедушка был волком?! А прабабушка Мухиной — муха?!

— Кто такая Мухина?! — в свою очередь разозлился Царапс. — Не знаю никакой Мухиной!

«Вояка он, по всему видно, бравый. Но туповат», — заметил Денис.

— Мы, крысы, не доверяем ни котам, ни кискам, — продолжал Царапс. — Даже если эти коты выглядят, как люди и ведут себя, как люди!

— Но мы волшебники, — нарочито невинным лоском напомнила Леся, помахав пальцем с надетым на него перстнем-самосветом. — И я не советовала бы вам…

— Да помню я, помню, госпожа капитан травоведения, — Царапс сразу сник. — Но и вы меня поймите: какие у нас основания доверять вам? Да с такими фамилиями? Вы ведь можете оказаться лазутчиками хрулей и состоящих у них на службе мироедов-котов!

Старший лейтенант вздохнул, подпер голову рукой и задумался.

Воцарилась тишина.

Какими бы идиотскими не казались Денису рассуждения Царапса, но крысы принимали их близко к сердцу. И то, что Денису казалось глупым, для крыс было очень даже умным. Чтобы переубедить их, требовалось найти аргументы на доступном им языке.