Правда, все эти проблемы будут обсуждены чуть позже. Пока же постараемся рассмотреть более простые вопросы — чем лежачие валуны или лежени отличаются от стоячих камней или ликов, и нет ли между ними промежуточных форм. По крайней мере два лика в виде пластин мы уже рассмотрели в первой главе — это был Рогволодов камень, а также дорожный указатель из Твери. Еще один такой же плоский камень в виде пластины с “печатью Макоши” (“вавилоном”) из Болгарии был рассмотрен нами во второй главе. Но кроме того, что они плоские, никакой особой их специфики мы не заметили.

Если переходить к общим рассуждениям, то многие животные, поднимающиеся на задние конечности, а тем более люди, имеют вертикальное положение. Следовательно, лики должны иметь вертикальную форму. Но этого, конечно, явно недостаточно. Если говорить о несакральной, профанной стороне дела, то лики должны также иметь какие-то иные отличия; например, как мы видели, форму плиты. Но, возможно, что это морфологическое отличие должно быть какого-то иного рода, например, особо выдающийяся вперед или вверх участок камня или, напротив, какая-то яма, или даже сквозное отверстие. Возможно и отличие за счет каких-то отпечатков стоп человека или животных, или за счет изображений, в том числе и абстрактных. Возможно, что данный камень из года в год перемещается. Короче говоря, он должен быть каким-то особенным. С сакральной же стороны, он должен давать человеку свою энергию, либо мягко и нежно, как мать — и тогда это лик Макоши (лечащий, успокаивающий, дающий знания); либо много и сразу, словно наказывая — и тогда это лик Перуна. Иными словами, лики должны с одной стороны, быть такими же священными камнями, как и обычные валуны, тогда как с другой стороны, быть чем-то похожими на людей — отдаленно напоминать или их тело, или голову, или уродства, хотя бы сто-нибудь. И, вероятно, наряду со стоячими позами должны встречаться и позы силячие — все как у людей. Теперь посмотрим, так ли это.

Переход от лежней к ликам

В данном разделе попытаемся рассмотреть промежуточные формы между лежачими валунами и валунами стоячими. Такие наверняка должны найтись; по-прежнему будем обращаться к наблюдениям краеведов, туристов и “охотников за камнями”.

Лежачий лик. Прежде всего необходимо убедиться, что лики всегда имеют вертикальную форму. Нет ли среди них лежачих? Ответ, притом довольно простой, напрашивается сам собой: если лик повален, то он, естественно, будет лежачим. А не может ли быть лика лежачего не потому, что он повален, а потому, что он так задуман? Вероятно, теоретически возможно допустить и такое положение. Тогда суть лика будет уже не только и не столько в его ориентации в пространстве, сколько в двух других свойствах: он должен нести следы человеческой обработки (чем и будет отличаться от природного валуна), и должен быть посвящен определенному богу. Но тогда он практически ничем не будет отличаться от такого же лежачего камня. Полагаю, что единственным отличием будет нахождение на нем слова ЛИКЪ. Иными словами, наличие жреческой атрибуции этого камня как лика божества. Жрецам было виднее — степень их вхождения в тонкий мир была выше, чем современных ученых.

В качестве примера я хочу рассмотреть камень из московского Строгино. Описал его Лаймутис Василевичюс из Вильнюса. Вот его текст: В Москве, в новом микрорайоне Строгино, на Таллинской улице у дома № 13 а лежит гранитный валун. По бокам его рассыпаны ямочки, как бы вдавленные пальцем на глубину 3-5 мм, диаметром до 1 см. На первый взгляд ямочки расположены хаотично, хотя нетрудно выделить цепочки и треугольные группы. Об этой находке, сделанной мною в один из приездов в Москву, я сообщил в Центр археологических исследований господину В. Пирогову. Неподалеку находится Щукинская неолитическая стоянка. Можем смело полагать, что на этом месте берег Москвы был заселен уже в очень далекие времена. В западной научной литературе такие камни с ямочками, называемые der Schalenstein (нем.), упоминаются довольно часто и вызывают интерес как памятники трехтысячелетней давности. Своим рассказом я надеюсь обратить внимание любителей истории на интересную находку с целью сохранения уникального исторического камня в Москве. На сегодняшний день найдено и зарегистрировано немало таких камней. В Литве их известно 32; в Латвии археологом Ю.В. Уртанс описано 7. В Эстонии же их плиты с ямочками не раз описывались в работах, посвященных культурам неолита и бронзового века. Условия и причины появления камней с ямочками на восточных берегах Балтийского моря выяснены не до конца. В Эстонии и Северной Латвии первого тысячелетия до Р.Х. — время, которым датируются такого рода памятники, — это время курганных насыпей с каменными конструкциями (захоронения из каменных плит, каменных венков). Камни с ямочками в Литве по археологическим данным также относят к позднему бронзовому-раннему железному векам. Камни с ямочками внешне весьма разнообразны — ничем не выделяющиеся валуны, иногда плоские камни. Чаще всего такие камни находятся на берегах рек, ручейков, в их долинах. Ямочки бывают расположены на их верхних и боковых сторонах, а количество ямочек меняется от первых единиц до 89 на Палекю камне... Профессор Р. Матулис полагает, что ямочки высверливались в камне деревянной палочкой, вращаемой в углубленях, заполненных песком и водой. Часто люди считают ямочки следами, которые оставиил Черт (Вяльнас). Сохранившийся фрагмент мифа, описанный профессором П. Дундулене, повествует о Крумине, у которой была редкой красоты дочь Ния (Ниёле). Нию, срывающую по весне первый цветок, похищает Пиколис. Мать, разыскивая дочь, обнаруживает камень, на котором пальцем Праамжюса (Деваса) записана судьба ее дочери, Нии. Этот камень находится между истоками двух рек, наземной и подземной. Существует также связь камней с ямочками с представлении о мире мертвых и их посмертном бытии. П. Тарасенко указывает, что такие камни считались местом пребывания души предка, где ямочки служили своего рода окошками, через которые душа предка могла наблюдать за нами. Ямочки также служили для жертвоприношений и колдовства. Особый интерес к этим камням в старину проявляли беременные женщины или женщины, желающие иметь детей. Причины этого уже забыты. Расположение ямочек на камнях иногда соответствует расположению звезд на небесном своде, что не противоречит мифологическим представлениям о связи звезд с жизнью и смертью: родился человек — зажглась звездочка, умер — звезда упала. Й. Вайшкунас, изучавший Друкшю камень в Белоруссии, сравнивает расположение ямочек на этом камне с созвездием Кассиопеи и единственной видимой невооруженным взглядом галактикой М31. Перенесенная на камень звездная карта точно совпадает с рисунком ямочек. Камень с ямочками на Таллинской площади в Москве является одним из самых восточных исторических памятников такого рода. Загадка камней с ямочками ждет своих исследователей 2. Редактор А. Платов отмечает, что в русской литературе такого типа камни называются чашечниками и что в России они пока изучены недостаточно, хотя и известны. В данном случае слово “чашечник” к камню не подходит, ибо диаметр отверстий в нем всего до 1 см (копеечная монетка), и расположены эти отверстия по периметру примерно на экваторе камня, так что никакая жидкость в этих отверстиях удержаться бы не могла, а отверстия не могли бы играть роль чашек. Замечу также, что немецкое слово die Schale означает кожицу, кожуру, так что Schalenstein — камень “с кожицей”, я бы даже сказал “с апельсиновой корочкой”, а вовсе не “чашечник” (к большому сожалению, А. Платов часто делает не только терминологические, но и лингвистические ошибки; в данном случае он зачем-то предложил английское написание первого звука слова, и у него получилось удивительно слово Shalenstein — на с. 201 цитированного текста). В качестве известных камней-чашечников он предлагает то, что описано в его статье “Волшебные камни земли Вантит” (в вып. 2 его альманаха) — но там речь идет о Куликовом поле, о камне реки Смолка, о Камне-Алатыре и Цыган-камне, ни один из которых не является ни камнем “с корочкой”, ни ”чашечником”. Разве что на Камне-алатыре имеется “площадка ровная, с углублением в середине, напоминающая ровную чашу”. К сожалению, на рисунке видно что-то вроде большой лохани, что весьма трудно аттестовать как чашу. Лишь в статье А. Перепелицына, на которую ссылается А. Платов (вып. 3) действительно есть камень-чашечник, но вовсе не камень “с корочкой”. Так что в данном случае, в статье Л. Василевичюса, речь идет о действительно новом типе камня. При этом в списке литературы дано несколько иное название, “камни с ямочками”3. Чувствуется, что в Литве имеется интерес к культовым камням4.

Что же касается легенд, до они мне представляются поздними и противоречивыми. Так, Вяльнас (Велес, по-белорусски Вялес) может быть Чертом только с позиций христианства. И этот камень действительно может лежать на пересечении наземной и подземной рек, но на нем не можут быть записана судьба человека, ибо это прерогатива Рода, но не Велеса. А здесь еще упоминается Див/Дый (Девас), ипостась Сварога. С миром мертвым камень может быть связан, например, и через Велеса, и через Мару, да и через саму Нию, которая созвучна славянскому божеству Нияну, богу мертвых в Пекле (а сами мертвецы называются “навьи”). Так что здесь, как мне представляется, смешаны фрагменты разных мифов. Представления о ямочках как об окошках для умерших могли бы подтвердиться, если бы камень был посвящен богине Маре — это сторона вполне проверяема. Проверяема и предполагаемая астрономическая принадлежность камня.

Рис. 256

Камень “с апельсиновой корочкой” из Москвы

Сам камень показан на рис. 2545. Вообще говоря, на рис. 254 А показан общий вид камня, на рис 254 Б его верхняя часть, как она воспроизведена на нижней части оригинальной фотографии, на рис. 254 в — увеличенный мною фрагмент этой верхней части. На каждом из фрагментов, а также на общей фотографии я выделяю рамочкой небольшой участок, на котором читаю надписи. Так, на общем виде я читаю слова ХРАМ МАКЪШИ, что означает принадлежность данного камня храмовой ризнице. В рамочках на фрагменте верхней части можно прочитать слова МАКАЖЬ, ХРАМи МАКАЖИ ХРАМ. Смысл этих надписей тот же самый. Но если в этом последнем квадрате произвести обращение цвета, то в нем можно прочитать два интересных новых слова: ЗОНА СОЛНЦА. А на рис. 254 Б слева при обращении в цвете читаются слова ЗОНА ЗВЕЗД. Таим образом, предположение автора статьи Л. Василевичюса о наличии созвездий на камнях “с апельсиновой корочкой” подтверждается. Только верхняя часть камня оказывается ЗОНОЙ СОЛНЦА, а его экватор и нижняя часть ЗОНОЙ ЗВЕЗД. Так что считать камень чистой звездной картой не приходится, скорее это — солнечно-звездная карта. Наконец, на рис. 254 Б справа при обращении в цвете можно прочитать слова ЛИКЪ РОДА МАКОШИ, то есть ЛИК БОГА РОДА ХРАМА МАКОШИ . Тут уже подтверждается мое предположение о возникновении храма Рода в неолите в связи с астрономическими функциями. А данный камень я принимаю за представительский, который лежал на своем законном пятом месте; однако в первой главе такого типа камень Рода нам не встречался.

Наконец, стало понятным, насколько информация от краеведов расходится с истинным смыслом тех или иных деталей культовых камней. Так, многие камни были охарактеризованы по чисто внешним данным как “чашечники”, другие — “следовики”, хотя в действительности большие по площади но неглубокие углубления для сбора воды (чаши) были частями камней Макоши; другого типа “следы” (уже не предназначенные для сбора воды — крупные и на покатых частях камня) являлись просто печатью на камне Волоса, очень мелкие углубления на экваторе камня (тоже почему-то названные “чашами”) изображали звезды созвездий на камне Рода, а самые крупные отверстия (“чаши со сливом”) передавали образно лоно на камнях Мары и тоже не являлись чашами. Тем самым, такая характеристика камня как “чашечник” может передавать самые разные его свойства.

Помимо новой информации можно отметить и углубление ряда знаний. Так, связь камней Рода с астрономей была известна и раньше, но теперь выяснилось, что на этих камнях изображены созвездия. Связь Макоши с медведицей была тоже известна по первой главе, теперь выяснилось, что существовало созвездие Малой Макоши. Более того, Малая Макошь на небе оказалась Столпом, вокруг которого постепенно стали организовываться иные созвездия. Малая Макошь в качестве Столпа вобрала в себя и созвездие Ящера (Дракона), рядом разместилось созвездие Большой Макоши. Еще дальше размещались созвездия, имена которых имелись в храмах Макоши, то есть Род, храм Рода, храм Макоши, и т.д. Было также созвездие Маски. Но вот созвездие Рака или Майи не отражали храмовой специфики, что можно рассматривать как выход за границы “небесного святилища”. Иными словами, по камням можно проследить развитие представлений о звездном небе, начиная с Рода (стадия недифференцированных звезд и созвездий) через стадии выделения вначале пятна Малой Макоши-Ящера (стадия Столпа), затем окаймления этого пятна созвездиями, соотносимыми с названиями богов храма Макоши (стадия “небесных святилищ”), и добавление к ним созвездий Рака и Майи (стадия выхода за “небесное святилище).