– Капичников! Иди сюда, сука! Не жди, когда я разозлюсь.

Я не без удовольствия задержался за дверями, слушая оплеухи, доносящиеся изнутри и перемежаемые размеренными речами.

– Если ты ещё раз... (Хрясь!)... Сука товарищ младший сержант Капичников... (Хрясь!)... Ещё раз... (Хрясь!) ... Тронешь курсанта моего взвода....

Я понял, что подслушивать нехорошо и побыстрому свалил подальше, чтобы не попадаться на глаза нашему «зайцу».

С того дня я постоянно ловил на себе злобный взгляд младшего сержанта Вани Капичникова. То, что он найдёт способ как мне отомстить, было ясно как дважды два. Случай не заставил себя долго ждать: я с группой работавших на котельной, опоздал на построение на обед и в столовой попал за стол, где старшим был Ваня. "Ну, всё, - подумал я, - сейчас оставит голодным".

Капичников деловито разлил борщ по чашкам на столе и опрокинул бачок вверх дном над моей чашкой. Борщ получился с горкой.

– Попробуй не сожрать, сука, - прошипел Ваня прямо мне в лицо.

Шутник! После тех тонн угля, который мы только что перекидали! Я успел вовремя к моменту раздачи второго. Повторилась та же ситуация, что и с первым блюдом. Я умял и это, с сожалением отметив, что праздники бывают не каждый день. В глазах маленького Вани появился неподдельный интерес.

– Ещё хочешь?

– Можно и повторить.

– И первого тоже?!

– Рота! Закончить обед! Встать! – раздалась команда и все вскочили.

– Сидеть! – рявкнул на меня Капичников и заорал на всю столовую, - Заяц! Этот со мной останется!

Взводный глянул в мою сторону и согласно махнул рукой. Ваня схватил мою чашку и побежал к раздаточному окошку. Вернулся, неся в одной руке горку борща и в другой – котелок со вторым. Правда, каши было только на донышке. Я радостно распустил ремень и принялся за дело. Запил обед шестью кружками компота и отвалился от стола. Капичников уже вполне дружелюбно потыкал меня пальцем в живот.

– А ещё можешь?

– Ну, если б два-три стаканчика сливочного мороженого, - совсем обнаглел я.

– Не, - огорчился Ваня, - Сегодня в чипке мороженого нет.

Так мы и подружились.

35. Усы.

Потерны – флотское название. И нас, уже в который раз, вывозят из учебки на загрузку этих самых потерн всякой съедобной штукой. Тут и бочки с селёдкой, и ящики с капустой, и копчёная колбаса, и штабеля с тушёнкой, сгущёным молоком и, даже, банками экзотических лягушачьих лапок французского производства, без которых эффективность нашего Краснознамённого Флота могла резко понизиться.

Таскаем уже не первый час. И конца и края не видно этим открытым вагонам и хайло подземелья обречённо глотает и глотает эту нескончаемую вереницу военнослужащих, несущих, катящих, тянущих.

Голодные курсанты прихватывают кусочки того, что носим: то ломтик капусты, то селёдочку, то колбаску. Я стоически терплю, потому что знаю: на обед из части привезут жратвы от пуза.

Обед.

– Если откроешь этот бачок руками, то твоя взяла. А, если нет, то сбреешь усы, - заявил мне Зайцев.

Мои так называемые усы были его головной болью. Все курсанты покорно скоблили пух на губах по первому же приказанию и только я отказывался это делать, мотивируя это отсутствием в Уставе нормы, требующей заставлять начать бриться.

Бачок я не открыл, потому что медведеподобный Зайцев затянул барашки чумичкой, как рычагом, сказали мне потом мои товарищи.

На обед был горох со свининой – одно из любимых моих блюд. И, настолько же, нелюбимым для многих моих коллег. Я с сожалением смотрел, как они разбрасывали по кустам попадающиеся жирные куски. Наконец, все отвалили и я в гордом одиночестве навалил себе добавки из одной свинины.

– Так! Подъём и за работу! По дороге перекурите, - скомандовал взводный.

Я со вздохом отставил почти половину чашки с едой.

– Ты ешь, ешь, - остановил меня Зайцев, - Если хочешь, ещё накладывай.

Пришлось подчиниться. Комвзвода, лениво развалясь на травке, покуривал медленными и глубокими затяжками папиросу и добродушно взирал на меня.

В очередной раз, запустив ложку в миску, я вытащил огромный кус варёного сала. Зайцев насторожился. Я осмотрел кусочек со всех сторон, выбирая место, и вонзил в него мои челюсти.