— Мадам де Трэйси, рад встрече с вами, — сказал Болдуин, входя в просторную гостиную.

— Вы меня знаете?

— Я слышал о вашей красоте, мадам, — широко улыбнулся Болдуин. — А ваш деверь сообщил, что вы сейчас находитесь здесь.

Она ответила ему такой же приветливой улыбкой, и Болдуин с удовольствием отметил, что страх и нервозность исчезли с ее лица. На щеках появились симпатичные ямочки, а голубые глаза наполнились глубоким внутренним светом.

— Вы очень добры ко мне, сэр.

— Меня зовут сэр Болдуин де Ферншилл, и я являюсь королевским надзирателем за правопорядком. А это мой компаньон — бейлиф Саймон Патток, королевский надзиратель за портом Дартмут, что неподалеку от аббатства Тэвисток.

Пока Саймон вежливо кланялся хозяйке дома, Болдуин отступил назад и вдруг заметил, что она снова чего-то боится, хотя ямочки на щеках по-прежнему украшали ее лицо.

— Вы, должно быть, устали от столь продолжительной поездки? — вежливо поинтересовалась Элис.

— Устали? Да мы просто выбились из сил! — решительно заявил Роджер, входя в гостиную и хлопая себя по ногам перчатками, чтобы стряхнуть дорожную пыль.

— В таком случае, братец, прикажи принести вина, — сказала Элис, и Болдуин обратил внимание на едкость ее тона.

— Я бы предпочел эль, — заметил Саймон. — И кусок хлеба с мясом.

Когда слуга принес еду и большой кувшин, Саймон и Болдуин уселись за стол.

— Скажите, леди, где ваш муж? Мне казалось, он должен выйти и встретить нас? — спросил Болдуин.

— Он собирался лично приветствовать вас возле дома, — быстро ответила она, — поскольку очень хотел узнать, каким образом вы намерены помочь нам.

— Очевидно, его позвали по какому-то срочному делу, — нарочито спокойно добавил Роджер, откинувшись на спинку кресла с кружкой вина в руке. Он сделал большой глоток и продолжил: — Полагаю, его отъезд каким-то образом связан с торговлей на рынке в Бау.

— Чтобы все подготовить для торговли на рынке Бау, нужно немало потрудиться, — как бы невзначай заметил Болдуин.

— Он просто хотел оскорбить вас! — Элис гневно сверкнула глазами на Роджера. — Однако дело в том, что бейлиф рынка болен и, судя по всему, не поправится к началу торговли, поэтому муж решил сам убедиться, все ли в порядке.

— Прекрасно вас понимаю, мадам, — согласился Болдуин. — Я сам когда-то отвечал за ярмарку в Кредитоне и хорошо знаю, как много предстоит сделать. Человеку, не привыкшему нести ответственность за свои поступки, легко недооценить подобные усилия других людей, — добавил он.

Роджер на мгновение замер.

— Не понимаю, в чем здесь оскорбление.

Болдуин кинул в рот кусок мяса и стал тщательно пережевывать, пристально наблюдая за молодым человеком.

— Абсолютно уверен, что, если бы я хотел хоть как-то оскорбить вас, мне достаточно было бы добиться успеха в своем деле. Точно так же, как вы сейчас пытались оскорбить меня, что не ускользнуло от моего внимания.

— Леди Элис, — решительно вмешался в разговор Саймон, — где вы обычно хранили свой меч? Мне кажется совершенно невероятным, чтобы кто-то мог так легко проникнуть в ваш дом и украсть вещь, являющуюся гордостью вашего семейства.

— Вы уже наверняка слышали его версию пропажи? — спросила она и снова бросила язвительный взгляд на деверя.

Болдуин удивленно вскинул брови, сообразив, что Роджер рассказал им далеко не все.

— Мы знаем только, что это очень старый клинок. Если мы должны знать что-то еще, пожалуйста, сообщите нам об этом.

— Нет, это не мое дело, — вежливо отказалась Элис. — Это должен сделать мой муж. Но, отвечая на ваш вопрос, бейлиф, могу сказать, что меч лежал вон в том сундуке у стены.

Дом был очень старый и не имел дымохода. Домашний очаг располагался прямо посреди комнаты, а большое количество пепла, сажи и обугленных кусков дерева свидетельствовало, что его использовали весьма интенсивно. Позади очага стоял большой деревянный сундук, окованный металлическими пластинами, с массивным замком на крышке.

— Он был заперт в этом сундуке? — воскликнул Болдуин с нескрываемым удивлением.

— Боюсь, что нет. Если бы он был под замком, то, без сомнения, остался бы там до сих пор. Но недавно я попросила мужа открыть сундук, чтобы достать оттуда ожерелье, после чего он не запер замок, а всю вину за кражу возложил на меня.