«Кто она, эта женщина?» — гадал он.

— Сэр?

— Тейт. Тейт Ричмонд.

— Меня зовут Клер, мистер Ричмонд. Я подхожу к вам и собираюсь взять вас за руку, — объясняла она свои действия мягким, спокойным тоном.

Он ощутил тепло и шелковистую мягкость ладони и сжал ее что было сил. Такая готовность к контакту с чужим человеком его поразила, но все равно он был ей благодарен. Чертовски благодарен.

Тейт не привык к участию со стороны незнакомых людей, в первую очередь потому, что никогда и не искал его. По сути дела, он доверял лишь нескольким людям из узкого круга своих друзей-коллег по министерству. Характер его деятельности превращал любое сближение с чужаками в потенциальную угрозу, а потому он научился сохранять дистанцию. Такое поведение обрекало его на одиночество, но обеспечивало выживание.

— Спокойнее, — сказала она, и в ее голосе он услышал и утешение, и твердость одновременно. — Не сломайте мне пальцы. Мне еще нужно как-то донести портфель до номера.

Смутившись, Тейт ослабил хватку.

— Извините.

— Ничего страшного. — Она рассмеялась, очень мягко, и не над ним, а над собой. — Вообще-то я куда крепче, чем кажусь внешне. В детстве братья всегда удивлялись тому, что я могу постоять за себя на футбольном поле.

— Спасибо вам.

— К вашим услугам, мистер Ричмонд.

— Тейт, — поправил он.

Он почувствовал, как шевельнулась ладонь Клер, а затем ее пальцы на несколько мгновений замерли на внутренней стороне его запястья. Про себя он гадал, что это она делает, но спрашивать не стал. Разговор в данный момент — не главное.

Объяснение последовало, как только она убрала пальцы, и их ладони снова встретились.

— Ваш пульс постепенно приходит в норму. Так что беспокоиться не о чем.

— Придется поверить вам на слово, — отозвался он, нисколько не успокоенный ее медицинским заключением.

Несколько грозовых всполохов разрезали небо и осветили кабину лифта. Тейт опустил глаза и постарался разглядеть свою спутницу, как это только позволяло сделать освещение.

Он решил, что больше всего ей подойдет определение «изящная». Огромные темные глаза, тронутая загаром кожа, губы, выдающие природную чувственность, вдумчивое выражение лица и шапка пышных, чуть влажных черных кудрей. При обычных обстоятельствах такая женщина непременно заставила бы его сердце дрогнуть. Ей это и сейчас удалось, не только благодаря несомненной красоте, но и благодаря невозмутимому, даже сочувственному отношению к его боязни высоты. Смущение перед Клер за свое малодушное поведение немного ослабело.

В лифте снова воцарилась кромешная мгла.

— Наши страхи любят подчас выкидывать фокусы, верно? — спросила она.

— И не говорите.

— Я сама питаю настоящее отвращение к низким потолкам и тесным помещениям, буквально граничащее с клаустрофобией.

— Обычно я пользуюсь лестницей, — пояснил Тейт.

— Но сейчас, видимо, торопились?

Он стрельнул в ее сторону мрачным взглядом.

— Что-то вроде того.

— Странно, что до сих пор не включили аварийные генераторы. Не в обычаях «Майами» доставлять клиентам неудобства.

— Давно мы уже здесь заперты?

— Полагаю, минут пять-шесть. Долго это не продлится. — Она посмотрела поверх его плеча, и ее глаза на мгновение озарились отблеском молний, все еще вспыхивающих в небе над побережьем. — Гроза никак не стихает. К счастью, как только она отгремит над Атлантикой, синоптики обещают прекрасную погоду.

Тейт выдохнул, на этот раз уже не так судорожно, как несколько минут назад. Но ладонь ее он все равно не отпустил. Он вдруг осознал, что ему нравится прикасаться к ней, нравится вдыхать запах ее духов, будораживший его чувства. Он узнал этот аромат.

— «Шанель»?

Она тихонько рассмеялась.

— «Коко Шанель». Откуда вы знаете?

— Одна из моих сестер от них без ума.

— Вы из большой семьи?

— Вместе со мной — семеро детей.

— И вы, наверное, самый старший, — предположила Клер.

Он удивился ее интуиции.

— Из чего вы сделали такой вывод?

— Из вашего поведения. Совершенно очевидно, что вы привыкли нести за все ответственность. И чувствуете себя неуютно, когда она уходит из ваших рук.

Хотя тон ее был доброжелательным, в нем не чувствовалось ни снисходительности, ни пренебрежения, он почувствовал себя раздетым перед ней и содрогнулся от неприятного ощущения.

— Ваш хрустальный шар отлично сработал.

Она пожала плечами.

— Мне интересны люди. Я люблю наблюдать за ними и делать определенные умозаключения.

— Вы могли бы сколотить целое состояние на вечеринках с гаданием. — Он понимал, что от его слов веет сарказмом, но ничего не мог с собой поделать.