Шрифт:
– Дикарь. Варвар. Горячий, яростный… и такой милый, - вздох ли шевельнувшейся во сне зверушки, или шелест потревоженной ночным ветерком листвы донёс эти слова, о том знают только просторы Вечного Леса.
– Я исцелила тебя от той напасти, что ты принёс в себе из глубин неведомых грёз. А другая… я даже знаю, как её зовут, и у неё серо-зелёные глаза… это всего лишь весеннее обострение чувств - само скоро пройдёт… - а изящные пальчики легко скользили по прохладному теплу кожи, чутко и ласково повторяя все ставшие милыми очертания.
– Я лечила представителей всех рас. Короли и могучие волшебники… великие прорицатели и искуснейшие мастера… но никто ещё не благодарил меня так оригинально - и так чистосердечно… а теперь мне пора…
Но рука Локси вовсе не согласилась выпустить Анитэль из-под своего тёплого и надёжного пристанища. Волшебник открыл глаза и лукаво мурлыкнул.
– Погоди, лапушка. Я хочу дать тебе ещё один дар. Нет - Дар.
Женщина еле заметно улыбнулась, и погладила эти такие жёсткие и непокорные человеческие волосы.
– Скоро рассвет, Локси. К тому же - мы оба очень, очень сильные маги. Ещё немного - и между нами может протянуться такая нить, что соединяет покрепче иных цепей… вряд ли я тогда смогу быть столь сильной целительницей…
Но его губы жарко шепнули в чуть заострённое кверху ушко.
– Это не совсем то, что ты думаешь. Раскрой мне навстречу всю свою самую чувствительную магию… и попробуй уловить то, что я хочу тебе подарить…
Первый луч солнца позолотил бронзовую кожу мужчины и светлое, с еле заметным оттенком весенней зелени изящное тело женщины. Они оба, держась за руки, парили над кронами Вечного Леса, и в этом не было ничего ни магического, ни божественного.
– Когда бессмертные выпустили первых эльфов из небесных чертогов и позволили нам спуститься и жить в этот мир, мои предки ещё умели летать. Но потом они потеряли эту способность - так говорят наши самые старые легенды, - задумчивый голос Анитэль едва ли был громче шелеста листвы, но Локси его слышал.
– Не потеряли, а просто забыли, как это делать, - шепнул Локси ей на ухо и - отнял руку.
Теперь осторожно озирающаяся целительница парила в воздухе сама. Дуновение утреннего ветерка отнесло было её в сторону, но в остроухой головке словно напряглись никогда не использованные способности. И, неуверенно колеблясь влево-вправо, Анитэль вернулась на прежнее место.
В её глазах плясал серый огонь восторга, а лицо с трудом сохраняло обычную невозмутимость. Она была так хороша в этот миг, одетая лишь в лучи солнца и утренний ветер, что Локси не удержался и вновь обнял её. А их нежный и долгий поцелуй оказался столь сладок, что они оба едва не рухнули обратно вниз, под кроны мудрого и повидавшего всякого на своём веку Вечного Леса.
Глава 22.
Найдя подходящую тяжёлую ветку, Локси пофехтовал немного ею за неимением лучшего оружия - уважая древний закон о том, что в Целительских покоях Вечного Леса оружия быть не должно. Слегка размявшись в ожидании завтрака, он нашёл, что у него почти ничего не болит и даже не ноет. Со вполне понятным аппетитом употребив доставленную пищу (на этот раз овощной салат и отсутствие отбивной не вызвали у него вполне законного раздражения), он сладко потянулся. Едва успев добраться до своего становящегося постепенно привычным ложа, заснул - причём спокойно и счастливо, не беспокоясь ровно ни о чём.
Проснулся волшебник от того, что кто-то рядом весьма неделикатно и вызывающе тенькнул в его особу. Уже взлетая в заученном до подсознательной привычки приёме с целью быстро и качественно скрутить возможному злодею шею, а уж потом и разбираться, он вдруг осознал, что мелодичное и переливчатое теньканье ему немного знакомо и совсем не неприятно. Разлепив наконец непослушные спросонья веки, он обнаружил вдруг, что его пальцы чуть не оторвали с плеч изящную голову целительницы.
– Извините, Анитэль. Искренне прошу прощения - но не стоит так подкрадываться ко мне.
Эльфийка с немного перепуганными глазами нашла в себе силы чуть фыркнуть и едко заметить.
– Вот уж правду говорят, что некоторые сначала делают, а потом думают…
Почтительно став перед женщиной на одно колено, он ласково и нежно поцеловал все пальчики на её изящных и в то же время сильных ладошках.
– Я от всей души прошу у вас прощения, Анитэль. Смею ли я надеяться, что оно мне будет даровано?
Поглядев в его смеющиеся глаза, эльфийка наконец улыбнулась.
– Теперь я понимаю, почему хумансовские, да и кое-кто из наших женщин чуть ли не вешаются на шею одному знакомому нахалу. Ладно, я не сержусь.
С деланным облегчением встав на ноги, Локси всё же заметил:
– Но иногда полезнее поступать не думая - доверившись сердцу. Правда, данная ситуация к такому не относится.
– Вы правы, мастер, - величественно кивнула Анитэль и добавила:
– Но оставим это. Я хочу узнать - насколько велико ваше желание отрезать нашему пресветлому королю все излишние, на ваш взгляд, места?