«Скорее у Европы совесть проснется, чем Гилберт сделает в мой адрес что-то хорошее» - мгновенно убедила себя в обратном девушка.

– Хей, земля вызывает Россию. Если не очнешься – твоей столицей станет Варшава! – громко прокричал Польша и помахал перед ее носом своей рукой.

– Значит, ты согласен, что все объединятся Россией? – коварно заметила девушка.

– Нет, я не.… Тьфу ты! Запутала ты меня ведьма! – гневно выругался Лукашевич.

«Так и быть, пока что я тебе прощу это оскорбление в мой адрес» - резонно отметила про себя Брагинская. Она нахмурила брови и недовольно поморщилась. Разговор между двумя странами явно не клеился, и потому ей нужно было срочно придумать, что делать дальше.

– Послушай, я сюда приехала не для того чтобы ругаться. Ты наверняка слышал о том, что Элизабет Хедервари убита. – Скептически сказала Анна.

– Естественно! Ты меня явно недооцениваешь. – Моментально ответил ей Феликс, отбросив назад прядь своих золотистых волос.

– Как раз наоборот. Но это к делу не относится. Мне гораздо интереснее послушать твои размышления о том, что ты собираешься делать?

С этими словами она напряженно посмотрела на парня и принялась ждать от него подколок или просто ядовитых фраз. Но к ее удивлению тот задумчиво обвел своим взглядом комнату, в которой они сидели, и упрямо ударил кулаком по кровати.

– Если этот ублюдок надеется, что я самостоятельно наложу на себя руки, то он типа крупно ошибается! – Польша резко вскочил с кровати и принялся нарезать круги вокруг нее. Девушка печально опустила свой взгляд на пол и грустно опустила плечи.

– Ты уверен, что это парень? – тихо спросила она у него.

Феликс остановился у подоконника и присел на него. Он медленно провел своей рукой по пластику, стирая с него мелкие пылинки.

– Почти на 100 процентов. Мне, конечно, было плохо, но не настолько, чтобы не опознать под черным плащом лицо мужского пола. – Парень яростно посмотрел на свою собеседницу и брезгливо вытер пыль со своих пальцев об джинсы.

– Охотно верится. – Анна улыбнулась уголками губ и тихо отвернулась. Ей было больно наблюдать за Лукашевичем. Даже не напрягая свои мозговые извилины, она могла точно сказать, что он был разбит. И морально, и физически. Его боль чувствовалась даже на расстоянии трех метров, а именно там и сидела девушка. Она положила руки себе на колени и нервно сжала ткань своего шелкового платья.

– Торрис ушел к Наталье, я права? – негромко предположила та.

– Ну конечно, ты же у нас типа проницательная. Сама же только что и ответила на свой вопрос. – Польша с разбегу прыгнул на мягкие подушки, лежащие на кровати, и зарылся в них своим лицом. России даже на один момент показалось, что его спина несколько раз прерывисто вздрогнула.

– Ань, скажи мне, только честно, неужели тогда, тебе было также больно терять дорогих людей?

Брагинская горестно усмехнулась и повернулась обратно к Лукашевичу. Ей не понравилось, что он так резко вспомнил о том, как она перестала быть СССР. О том времени, когда она потеряла тех, кого считала своей собственной семьей. Отогнав от себя мрачные воспоминания, девушка прокашлялась.

– Терять то, что тебе дорого – всегда больно. Я до сих пор не могу забыть той печали, что настигла меня в тот момент. Но я всегда верила, что все можно пережить. Нужно лишь терпение и уверенность в собственных силах! – уверенно сказала Россия.

Феликс слегка привстал с кровати и посмотрел в глаза девушки, выискивая в них хоть крупицу сомнений. Но по его выражению лица она могла точно сказать, что он не нашел ни единого повода для колебаний. Только чистая решимость без каких-либо примесей.

– Хех, пафос продвигаешь в массы? – насмешливо поинтересовался тот. – Отмерь-ка и мне щепотку!

– Я просто высказала то, что накопилось. – Капризно отвернувшись, ответила ему Анна.

Она резко подошла к порогу комнаты и распахнула дверь. В лицо сразу начал бить прохладный воздух. Видимо в прихожей было открыто окно. И действительно, в одном из проемов совершенно не было стекла.

– Знаю, знаю, давно пора поставить новые окна. – Безразлично сказал ей Лукашевич, проследив за ее удивленным взглядом.

– Ладно, это уже твои проблемы. – Резко ответила ему Россия, подхватывая в руки свою многострадальную сумку. – Я возвращаюсь домой. Приятно было повидаться.

Девушка быстро вышла из дома и побежала вниз по каменной лестнице. Неожиданно она почувствовала прикосновение теплой ладони к своей холодной. Перед ней стоял Польша, который обеспокоенно смотрел на нее.