– По-моему, и так все понятно, - заявила Виолетта.

В общем, это действительно было так. Она не сомневалась, что он понимает необходимость парных меток. И не она виновата в том, что на создание такого мощного связующего эффекта требуется не только женщина, но и мужчина!

– Не ершись, - попросил вдруг он, и Вио резко успокоилась, заметив, как невесть откуда взявшийся ветер раскачивает ближние цветы. – Хорошо. Что нужно?

Об этом она старалась не думать все это время, спрятав знание так глубоко и контролируя свои эмоции относительно него так старательно, что его дар, очевидно, не счел это секретом. Но теперь она расслабилась, и, судя по тому, как мгновенно окаменели его мышцы, она поняла, что он знает.

– Все не так плохо, - попыталась Вио успокоить разозленного бога. – Это же просто поцелуй и единение силы, вот и все.

Горящие глаза остановились на ней, и богиня непроизвольно вздрогнула.

– А с чего ты взяла, что я имею что-то против?

Она не успела озвучить свои доводы. Слабая попытка потонула в жестком поцелуе, намеренно страстном и грубом. Одна его рука по-хозяйски легла на ее бедра, другая, склонив ее под таким углом, что, останься она без поддержки, непременно упала бы, расположилась на спине, а пальцами он держал ее шею. Вио непроизвольно подалась вперед, теснее прижимаясь к нему. В голове эхом звучали слова, которые она не раз меняла вчера, добиваясь идеально сформулированного закона:

Да появится знак на плече каждого из собравшихся воедино, да будет рисунок тот таким, как я желаю, да озарится свечением знак того из пары, кто влюблен в свою половину, и да будет свет тот замечен лишь тем, кому он предназначен и кому принадлежит.

Вихрь силы рождался от их поцелуя, вихрь, смешавший женскую и мужскую суть. Отныне любая переспавшая пара получит тату, означающее, что нашлась вторая половинка. Виолетта была довольна результатом своей деятельности.

И если бонусом к этому шел еще и качественный поцелуй с привкусом силы, она возражать не станет.

Эирон нерешительно потоптался на пороге его комнаты. Теперь идея вразумить брата уже не казалась разумной. Судя по запаху, царящему в спальне, Константин вразумляться не собирался.

Мученически вздохнув и попеняв на вовремя слинявшую сестру, Эирон заставил запах сосредоточиться в одном месте и накрыл его прозрачной сферой. Эту сферу он бросил в открытое ранее окно, и порывы тщательно контролируемого ветра принесли с собой аромат цветов. Увы, эффекта мало. Снова вздохнув, Эирон подошел к брату, сидящему с бутылкой в руках, и помахал рукой перед его глазами.

– Братик? Ау!

Тот, естественно, не отозвался. Если бы можно было, Эирон с удовольствием оставил бы его в одиночестве, но во взгляде сестры и даже деда он увидел надежду, когда объявил, что пойдет к брату. Подводить их не хотелось, да и Лешку было жалко – парень пытался достучаться до отца, но не преуспел и попросту сбежал.

– Слушай, брат, все не так плохо.

В это даже ему мало верилось. Елена пропала, Константин в таком состоянии, все нервничают… Да еще и Князь изволил неожиданно исчезнуть, вводя ближний круг в нескрываемое удивление. Как только поняли, что от Князя нет вестей, пришло приглашение на сбор круга, и Эирону, в виду полной несознательности брата, пришлось поехать. В результате он побывал наедине с воинами, о которых идет дурная слава, но в чьей силе не сомневается никто. Эирон, имеющий под контролем лишь ветер, чувствовал себя там слегка… неуверенно.

Никто его, конечно, не покусал, напротив, вежливо спросили о брате, не очень вежливо прокомментировали ответ и больше не обращались, позволив слушать да делать выводы. Когда Севастьян только стал править, подобные исчезновения случались частенько, но последнее время Князь вел себя на редкость прилично и Нижний мир не покидал, а потому круг был встревожен. Впрочем, все быстро сошлись во мнение, что похитить Князя или причинить ему вред мало кто в состоянии, так что нагуляется Севастьян, сам вернется. Так разговор перетек на обсуждение текучки.

Эирон потряс брата за плечо. Тот не реагировал. Это начинало нервировать.

– Да что ты мнешься как баба?!

Разъяренная Лилим влетела в комнату, по дуге обогнула Эирона и с размаху влепила старшему брату затрещину. Константин дернулся и перевел на нее почти осмысленный взгляд.

– Ты что это нюни распустил, а?! Тебе сколько лет?! Не сумел жену удержать! Напился! Тоже, мне, страдалец выискался! А ей каково, а? Каково, я тебя спрашиваю?! На нее напали, наорали, да еще и бросили! Это ты тут страдаешь, «ах какой я плохой», а она думает, избавился ты от нее и рад! Иначе почему ты здесь, а не там, с ней, вымаливая прощение? А?! Ну, объясни, я не понимаю! Как можно было бросить любимую женщину и даже не попробовать вернуть ее?! А?! Что ты молчишь!

На лице брата Эирон видел неприкрытую тоску и боль. Он попытался остановить разошедшуюся демоницу, но получил кулаком в глаз и благоразумно отошел на безопасное расстояние.

– Я так виноват… - хрипло выдавил Константин под выжидающим взглядом сестры.

– Он виноват! – она всплеснула руками. – Да быть не может! Я-то об этом знаю, а она?! Думаешь, Елена знает, как ты ко всему этому относишься?! Ты бросил ее, ты позволил ей уйти! Не это ли лучше всего говорит о твоих чувствах?!

В глазах Константина медленно отразился весь ужас происходящего. Очевидно, подобные мысли в пьяном угаре его не посещали.