Внезапно Сева напрягся, огляделся и будто прислушался. Через мгновение он уже поворачивал за остановку.

– Куда?! – воскликнула Крис, бросаясь за ним и игнорируя приближающийся автобус. За остановкой Севастьян расстегивал куртку. Она остановилась.

– Что ты?..

Севастьян приложил руку к груди, Крис интуитивно бросилась вперед.

Когда зрение немного прояснилось, она обнаружила, что находится в совершенно незнакомом ей месте, а неподалеку Сева немыслимо презрительным голосом приказывает кому-то поклониться. Встряхнувшись и скинув оцепенение, девушка сделала пару шагов вперед, нагло подвинула Севастьяна и с изумлением увидела, как привлекательный мужчина встает на одно колено перед Севом, кладет правую руку на сердце и произносит совершенно серьезно:

– Приветствую вас, мой Князь, и нижайше прошу прощение за своевольное появление здесь.

В голову закралось нехорошее подозрение.

– Встань, - голос Сева не менял интонации. – Знал ли ты, Война, на каких условиях остался жив?

– Да, мой Князь, - мужчина вдобавок склонил голову.

– Знал ли, какое наказание положено за нарушение моего прямого приказа?

– Да, мой Князь.

– И все равно посмел появиться здесь, - констатировал Севастьян. – С учетом вашего общего преступления и твоего сегодняшнего проступка я отменяю ваше право на реабилитацию, отныне вы не сможете покинуть пределы темницы, не доказав своей невиновности.

Стоящий на колене вскинул голову.

– Что? – переспросил он недоверчиво. – Пока не докажем свою невиновность? Но это нечестно!

Тут же он упал, сжимая горло одной рукой, вторая, в странном доспехе, безвольно колыхалась в такт его конвульсиям.

– Мои решения не уточняются и не подлежат обсуждению. За свое непослушание ты будешь наказан.

Мужчина захрипел, закашлялся, раздирая ногтями руки себе горло.

Кристина, опомнившись, тронула Сева за плечо.

– Что…

В то же мгновение, отброшенная назад его силой, она смотрела в полыхающие черные глаза.

– Не вмешивайся.

Дальше она ничего не помнила.

Кореатида, стоило только Князю отвлечься, обняла Рафаила со спины, прижалась к нему и перенеслась. От пережитого ее трясло и, оказавшись в своей комнате, она добралась до постели и рухнула на нее, не шевелясь и тщательно отгоняя все мысли.

– Где мы?

– На Небесах, - ответила она. – Комната специально защищена от опасности, но не определенных рас, потому твое пребывание здесь безопасно.

Сказав самое главное, она, наконец, сделала то, что сделала бы любая обычная девушка на ее месте – потеряла сознание.

Глава 9

Больница Святого Петра произвела на меня благоприятное впечатление. Двухэтажное здание приятного бежевого цвета с необлупленной, как это часто бывает, краской, с большими белыми окнами и широкой плавной лестницей. Войдя внутрь, мы оказались в просторном холле, слева за стеклом сидела женщина лет пятидесяти с добродушным лицом, выше окошка была прибита табличка с большой надписью «регистратура». Туда я и направилась.

– Здравствуйте, мы в 312-ую палату.

– Родственники? – спросила женщина, мило улыбаясь.

– Знакомые, - я тоже невольно улыбнулась.

– Что ж, вам на второй этаж, правое крыло. Сейчас повернете направо, чуть пройдете вперед, и слева будет лестница. Подниметесь по ней, повернете налево – там и ваша палата.

– Спасибо.

Мы с Рагуилом послушно пошли в заданном направлении. Я нет-нет, да косилась на него, не понимая, что он вообще делает здесь со мной.

– Что? – не выдержал оборотень.

– Почему ты пошел со мной? Почему был ранен? И почему целовал?

За последний вопрос я тотчас обругала себя – слышать объяснение не хотелось. Но поздно, слово не воробей.

– На меня напали вчера.

Он сказал это так просто и буднично, что мне потребовалась пара секунд на осознание.

– Кто напал?

– Да страдеры, - Рагуил поморщился. – Подловили, когда я возвращался.

– Сколько их было?

– Пять.

Я подавила испуг. Недавно всего один страдер довел его до приступа, а тут целых пять… Так, Катерина, спокойно. Он жив, и все в порядке.

– Ну и…как?

– Не помню, - он легко пожал плечами. – Кажется, этот твой Рейвен решил размяться и вылез наружу.

У меня глаза на лоб полезли. Где тот мужчина, который старательно подавлял вторую сущность долгое время? А я тоже хороша, мы ведь с Рейвеном последний раз общались мысленно, а тут ни слуха, ни духа… Эгоистка я. Ну да и ладно.

– И что было дальше?

– Пришел в себя неподалеку от твоего дома, болело все, что только может болеть, - кривая усмешка появилась на его губах. – Решил, что потеря гордости лучше, чем жизни.

– Потеря гордости?

– Да мы вроде как не друзья, скорее враги. А я к тебе в дом полз.