– Я до конца не верила в то, что это правда. Но когда он подтвердил… Мне просто стало трудно дышать. А находиться в его компании дольше минуты было невыносимым. Ты хотел, наверное, остаться?

– Нет! Что ты! Как бы я мог бросить тебя сейчас. Тем более, что приехал я туда только для того, чтобы расставить точки над «i». Лена, пожалуйста, не расстраивайся так. У меня сердце кровью обливается, когда я на тебя смотрю.

– Извини, но я ничего не могу с собой поделать. Мне нужно время.

– У вас что-то было? – Алекс задал вопрос, а у самого задрожали колени.

– С чего ты взял? – Дернулась Лена.

– Ну, вы что-то про вчера говорили, и я подумал…

– Ты неправильно подумал! – Слишком быстро, как для правды.

– Прости… Давай я отвезу тебя куда-нибудь, развеемся?

– Нет, Алекс, я хочу домой. Мне нужно побыть одной, а желания веселиться сейчас особого нет.

– Как скажешь. Просто помни, что я тебя люблю и буду ждать столько, сколько потребуется.

– Спасибо…

Говорить парню о своих чувствах ей сейчас не хотелось. Обида на Виктора и боль от его предательства затмили все. Хотелось забиться в угол, чтобы никто не видел и не вылезать оттуда как можно дольше. Душу грело только то, что Алекс был рядом, поддерживал и старался помочь забыться. Его слова о любви – единственное, что было светлым и радостным для Лены. Но бежать вперед, не оглядываясь и не разобравшись до конца в себе и своих чувствах, девушке не хотелось. Она позволила парню поцеловать себя в щечку и, натянуто улыбнувшись, покинула его машину.

– Пока…

– Пока, Лен. Я позвоню завтра, можно?

– Да…

Переступив пород своей квартиры, Лена облокотилась о стену и начала медленно сползать вниз. Мысль о том, что деда нет дома, позволила полностью расслабиться и уйти в себя. Нужен был трезвый взгляд на вещи, так сказать, взгляд изнутри. Что она пережила за последние месяц с лишним? Сколько всего обрушилось на ее плечи, и что ждет впереди? Этим вопросам просто необходимо дать ответы, иначе голова пойдет кругом. Чувства к Алексу не прошли и это естественно. Забыть вот так сходу первую любовь еще не удавалось никому. Возможно потом, спустя много лет, она поймет, что любви никакой не было, да и не нужна была она. Но сейчас сердце еще напоминало ей об Алексее и не выпускало его из своих глубин. Проводя параллели, Лена никак не могла честно ответить себе, что произошло между ней и Виктором. Она не жалела ни о чем. Все обостренные чувства мигом всплыли перед глазами, заставляя сердце биться чаще и с неимоверной силой. Она вспомнила его руки, ласкающие ее тело, его требовательные губы, его звериный рык. Все в нем заводило и возбуждало ее. Прикосновения Алекса в корне отличались от ласк его старшего брата. С Алексом была романтика, какая-то наивно-невинная, хоть он и имел огромный опыт в такого рода вещах, а вот с Виктором… С Виктором была страсть: бешенная, животная, сумасшедшая. Желание поднималось из недр раскаленной лавой, охватывая и так уже разгоряченное тело. Лена прекрасно осознавала, что могла потерять, если бы Виктор не остановился. Но была готова к этому. Почему именно ему, а не Алексу она вот так спокойно могла преподнести столь дорогой подарок? Что это, если не чувства? Конечно, она читала в книжках о том, что мужчина может вызвать в женщине, и что не нужно для этого любить. Жены изменяют своим мужьям отнюдь не потому, что полюбили, пусть не большинство, но такой процент есть, а потому что нашелся такой, который смог заставить воспарить их к небесам. И как назло этот кто-то оказывается не мужем. От рук Алекса у нее дрожали колени, а от рук Виктора она умирала.

– Ммм… - Застонала девушка и уронила голову на колени.

Сердце, железными прутьями охваченное, начинало кровоточить. Слово «предательство» пульсировало в голове вперемешку с инстинктами. Она ненавидела Виктора, но окажись он рядом и прижми ее к стене, вряд ли бы смогла оттолкнуть его. Догадка, пришедшая в голову, заставила Лену со всей силы ударить в пол кулаком.

– Он причинил мне боль! Я ненавижу его! А думаю черт знает о чем! – Обращалась к самой себе. – Причем тут вообще его руки, губы, запах…

Запах. Вот еще одна деталь, которая заставляла терять рассудок. Каждый из них пах по-своему, но если запах Алекса был приятный: мужской парфюм смешанный со порошком от только что выстиранной футболки, то запах Виктора ее парализовал. Нет, тут она только потом ощущала одеколон, сигары, коньяк – все постороннее, а в первую очередь ее дразнил запах его тела. Она еще никогда ни от одного мужчины его не слышала. Описать свои ощущения девушка не могла, это было что-то…что-то личное, совсем интимное, но то, что она теперь узнает из многомиллионной толпы. На расстоянии километра, как голодная самка почувствует его. Она не просто стала зависимой от него, она меченная. Меченная его запахом, его руками, его губами, его языком – всем, чем он так жадно касался ее. Мысли крутились в голове заведенным механизмом, и не было сил собрать себя в кучу.

Все, во что она верила, чему ее учили, в одно мгновение превратилось в прах. Родители Лены жили в любви и согласии, рассказывали девочке, что такое «хорошо», а что такое «плохо». И она была уверена в том, что все взрослые люди знают эти простые истины. А нет! Не тут-то было! Виктор, который всегда был для нее чем-то недосягаемым, человеком, который ценил и уважал всех и вся, одним щелчком пальцев стал предателем. Она знала, что он трудоголик, что все годы жизни он проводит в офисе, но что он способен вот так просто перешагнуть через человека ради своей выгоды – в мозгу не укладывалось.

– И что, все игра? Неужели он смог вот так профессионально сыграть роль желающего мужчины? Наверное, опыт слишком велик, иначе бы прокололся.

Она разговаривала с пустотой квартирой, пытаясь найти оправдание себе, Алексу, Виктору, но ничего не получалось. Ее тело как будто разрезали пополам. Одна часть любила Алекса и радовалась, что теперь он полностью принадлежит ей, а другая билась в агонии, разрывалась на части от боли, причиненной Виктором, и от вырывающегося наружу желания снова ощутить его рядом, близко-близко, дышать его запахом, целовать его губы, отдаваться без памяти. Одинокая слеза медленно поползла по щеке, оставляя горькую дорожку-след. Она и не знала, сколько вот так просидела на одном месте, терзая свою душу. Двигаться не хотелось и, свернувшись калачиком на полу в прихожей, вот так, в чем была, провалилась в беспокойный сон.