Мистраль даже не предполагала, что может услышать от него нечто подобное. Она недоверчиво взглянула на него, охватившее ее изумление лишило ее дара речи. Он ждал, пристально глядя ей в лицо, и в этот момент дверь спальни тетушки распахнулась, и Эмили вошла в комнату. Весь ее вид дал понять Мистраль, что она подслушивала. Дверь была приоткрыта, и Эмили, должно быть, стояла рядом, выжидая удобного момента, чтобы вмешаться.

Она театрально прошествовала на середину комнаты. Князь и Мистраль поднялись.

— Ваше сиятельство, — сказала Эмили, приседая в реверансе. — Простите, что не смогла принять вас, но сомневаюсь, чтобы вы сожалели о моем отсутствии. Надеюсь, вы извините меня, если я скажу, что, когда я входила в комнату, я услышала ваши последние слова.

Оценивающий взгляд, который князь бросил на Эмили, дал Мистраль понять, что слова тетки только подтвердили подозрения князя. Однако он вежливо ответил:

— В таком случае нет надобности повторяться, мадам.

— Вы правы, — согласилась Эмили. — А теперь мы все немедленно отправимся в «Шато д'Оризон».

— К моему отцу? — удивленно переспросил князь.

— К Великому князю, — твердо заявила Эмили, и Мистраль обратила внимание на звучавшее в ее голосе возбуждение.

Она собрала всю свою храбрость и сделала шаг вперед.

— Подождите, тетя Эмили, — сказала девушка. — Я еще не дала ответ князю.

Ее тетка повернулась к ней. На ее лице отразилась такая ярость, что Мистраль сжалась.

— Ты ничего не будешь отвечать, Мистраль, — прошипела она. — В этом нет нужды. Как я уже сказала, мы немедленно отправляемся к Великому князю.

— Я не вполне вас понимаю, мадам, — запротестовал князь. — Вам ничто не мешает увидеться с моим отцом, если именно таково ваше желание. Однако он находится в полном неведении относительно моих намерений, и мне хотелось бы самому сообщить ему эту новость.

— Вот сейчас и сообщите, — отрезала Эмили, — и перед ним вы повторите свое предложение, которое только что сделали моей племяннице.

Мгновение казалось, что князь не подчинится, но потом, пожав плечами, чем красноречивее любых слов выразил свое отношение к Эмили, он сдался.

— Если вам так угодно, мадам, я не возражаю.

— Но, тетя Эмили… — начала Мистраль.

— Замолчи, — оборвала ее Эмили, и Мистраль поняла, что спорить бесполезно.

Она хотела сказать, что у нее нет ни малейшего желания выходить замуж за князя. Она прекрасно понимала, что он сделал ей предложение только из соображений порядочности, и, даже если бы она и любила его, она никогда бы не воспользовалась создавшейся ситуацией. Но она не любила его. Какие бы чувства ни испытывал Роберт, даже если ей не суждено когда-либо увидеться с ним, она всегда будет любить только Роберта.

Она знала это, как будто смогла заглянуть в будущее. В ее жизни никогда не появится другой мужчина, которого она могла бы полюбить такой всепоглощающей любовью. Действительно, ее сердце больше не принадлежало ей. Оно было навечно отдано Роберту в то мгновение, когда он поцеловал ее, и себя она отдала в его власть. Пусть он не хочет видеть ее своей женой, но она принадлежит ему, и ничто на свете не может изменить ее решения. И все же с тетей Эмили спорить бесполезно, любые действия Мистраль будут бессмысленны.

Все трое молча спустились в холл. Около двери стоял экипаж князя. В полном молчании они расселись на сиденьях: Эмили и Мистраль — рядом, князь — напротив.

«Это — сон», — думала Мистраль, пока они ехали по пыльной дороге. Но напротив нее сидел князь, которого бледность делала еще привлекательнее, даже несмотря на хмурое выражение. А рядом восседала тетя Эмили. В странном блеске ее глаз, в победном взгляде — во всем ее облике было нечто жуткое.

«Так вот для чего она трудилась всю свою жизнь! — внезапно осенило Мистраль. — Вот ради чего она строила планы! Что же происходит? Что все это значит? Почему мы едем к Великому князю?»

Всю дорогу они молчали. Мистраль хотелось заговорить, но она знала, что стоит ей произнести хоть слово, как тетка тут же оборвет ее. Князь смотрел в окно. Мистраль боролась с желанием успокоить его, сказать, что, как бы тетушка ни старалась, она не заставит ее выйти за него замуж. Ни угрозы, ни шантаж — ничто не подействует на Мистраль. Ведь венчание — это церковное таинство, и, что бы Эмили ни предпринимала, Мистраль будет дано право выразить свою волю.

Но разве можно о чем-либо говорить с князем, когда рядом сидит Эмили? Мистраль оставалось молчать, сознавая свое полное бессилие. Временами ей казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Она понимала, ее состояние — результат того, что со вчерашнего дня она еще ничего не ела. Мистраль испытала непередаваемое облегчение, когда увидела, что они подъезжают к «Шато д'Оризон».