Тимоти попытался положить конец раздумьям, очистить мозг — ведь прийти к каким бы то ни было выводам все равно не удастся, удастся разве что внести в душу полное смятение и разлад. Закрыв глаза, он вступил в борьбу со своим напряженным состоянием, и мало-помалу буря под черепом начала стихать. На него навалился сон, нет, прерывистая дремота: он то и дело, полупроснувшись, спрашивал себя, где находится. Потом вслушивался в шарканье роботов, по-прежнему копошащихся на своих укреплениях, вглядывался в мерцающие сполохи на небе, припоминал события последних часов и отключался опять.

Внезапно кто-то ухватил его за плечо и стал трясти, приговаривая жалобно:

— Тимоти, проснись! Проснись, Тимоти! Колючка исчез…

Он сел, отшвырнув одеяло и недоумевая, что же тут особенного и неотложного. Разумеется, только Эмма могла разбудить его из-за того, что Колючка исчез, и все-таки недоумение не проходило. Колючка давно взял за правило исчезать. В Гопкинс Акре он исчезал постоянно, не показываясь иногда по нескольку дней подряд, — и никто не волновался: в свой срок объявится, игривый как обычно и ничуть не пострадавший от длительного отсутствия.

Земля была посеребрена первыми лучами рассвета, но на дне долины еще лежала полутьма. От костров, разложенных среди укреплений, к небу сочился дымок. Интересно, спросил себя Тимоти, откуда у роботов такая страсть разводить костры? Понятно, что это делается не для приготовления пищи, пища роботам не нужна. Скорее всего, костры — лишнее свидетельство неутолимого их желания подражать своему создателю, человеку.

Футах в ста от себя Тимоти увидел Хораса в окружении Конрада и своры роботов ниже рангом. Хорас надсаживался в грубом крике, но это ровно ничего не значило. Хорас всегда кричал и почти всегда грубо, вполне сознательно подчеркивая свой крутой нрав. А Эмма продолжала причитать:

— Колючка опять влип в какую-то пакость. От него всегда одни неприятности. Ума не приложу, чего мы валандались с ним все эти годы…

Тимоти кое-как поднялся на ноги, протер глаза, отгоняя сон, затем направился к Хорасу и компании. Заслышав шаги, Хорас обернулся, но кричать не перестал:

— Опять этот Колючка! Спрятался где-то забавы ради. Воображает, что мы отправимся его искать. Решил поиграть с нами в прятки, недоумок…

Конрад заговорил много тише Хораса, но и много отчетливее:

— Ему просто негде быть, кроме как в монастыре. Обращаю ваше внимание: исчез не только он, но и монстр. Значит, они оба в монастыре.

— Тогда зачем было нас беспокоить? — заорал Хорас. — Пошли бы сами в монастырь и поискали их…

— Только не я, — ответил руководящий робот. — Монастырь — это не для нас, это задача для людей. Если вы отправитесь туда, мы последуем за вами, но сами — никогда.

— Ты уверен, — осведомился Тимоти, подходя к группе, — что они не просочились сквозь ваши ряды?

— Совершенно исключено. Мы стояли на вахте всю ночь. И не спускали глаз с них двоих, пока они вдруг не исчезли.

— Если вы не спускали с них глаз, то чем они занимались?

— Похоже, что играли в пятнашки. Носились друг за другом — один убегает, другой догоняет, и наоборот. Всю ночь по очереди.

— Колючка обожает догонялки, — заявил Хорас. — Самое любимое его развлечение. Но я не стану тратить время на поиски этого урода. Наскучит прятаться — сам притащится.

— Он дурачил нас много лет, — поддержала мужа подоспевшая Эмма. — Не позволим ему дурачить себя снова. Не станем его искать.

Тимоти решил возразить:

— Положение вещей отличается от того, что было прежде. Думаю, надо попытаться найти его. А то он чего доброго и впрямь попадет в беду.

— Нет! — взвыл Хорас. — Не сделаю ни шага!

— Слушай, а может, Тимоти прав? — робко сказала Эмма, явно не уверенная в своем праве на личное мнение. — Как-никак, он тоже член семьи. Мы же позволили ему оставаться с нами…

— Если ты не хочешь идти, — обратился Тимоти к Хорасу, — тогда я пойду один. Вы оставайтесь здесь. Только дай мне винтовку.

Хорас отпрянул далеко назад.

— Не дам! Ты ее и в руках никогда не держал. Еще отстрелишь себе ногу…

— Это моя винтовка, Хорас.

— Ты ее владелец, не спорю. Но из этого не следует, что ты умеешь стрелять.

— Тогда я пойду безоружным.

— Нет, не пойдешь! — завопил Хорас. — Я не позволю тебе идти в одиночку. Попадешь в какую-нибудь переделку — кто тебя выручит?