Само собой, мы снова включили телевизор в шесть вечера, как и все в штате, и узнали еще кое-что, но не слишком много. Ведущие новостей подтвердили посадку НЛО, но избегали называть точное место, а не слишком обширную информацию, которой располагали, подавали с величайшей осторожностью, словно изо всех сил старались затушевать сенсационный и, возможно, вызывающий панику характер их сообщения – с подчеркнуто спокойными лицами. Это были постоянные ведущие новостей этого телеканала, популярные и уважаемые: они не стали бы делать это сообщение шутки ради, потому что могли все потерять и ничего не выиграть.

Однако именно так сказали нам, когда мы смотрели вечерний 11-часовой выпуск: команда дневных новостей устроила безответственную и ничем не оправдываемую мистификацию и была уволена с работы. Никаких НЛО не приземлялось, никаких элиенов, живых или мертвых, не находили, ве-ве-эс определенно не замечали и не задерживали никаких космических кораблей над Мичиганом: вот и все, официально и окончательно.

Трудно было понять, как нужно относиться к этому инциденту. С одной стороны, это могла быть просто раздутая космически-хиппически-кокаиновая мечта: следствие слишком больших странностей слишком долго вмешивавшихся в установленное восприятие реальности. С другой стороны, у нас была видеозапись.

Да, еще в 1974-м. Случилось так, что режиссер-документалист Элан Йентоб путешествовал вместе с нами, снимая фильм, позднее названный “Cracked Actor”, и его видеомагнитофон был подключен к телеку в номере нашего отеля, когда дневные новости впервые привлекли наше внимание. Так что позднее мы записали целиком и 6-часовой, и 11-часовой выпуски новостей. По крайней мере, нельзя отрицать, что сами передачи точно были.

Как минимум. По нашему с Дэвидом мнению, произошедшее сильно отличалось от обычного течения дел.

Дэвид твердо верил, что инопланетяне активно действуют в небе над нашей планетой, и я в это тоже верила (может быть, даже еще и сейчас верю). Вот почему мы были так оживлены в нашем лимузине по дороге в Миннеаполис, напряженно высматривая признаки НЛО-активности в ясном ночном небе. В основном, Дэвид не отрывался от телескопа, который раздобыла его персональная ассистентка, Коринн Шваб, во время штурмовой пробежки по детройтским магазинам. Он рассказал о 6-часовом выпуске новостей во время своего шоу в детройтской “Кобо-Арина”, и он верил, что созданная этой передачей энергетическая волна могла дойти до внеземных существ, передающих сведения о реакции людей своим упавшим (сбитым, пойманным, уже уничтоженным?) товарищам.

Не знаю, чего Дэвид ждал, потому что к тому времени он уже перешел от маниакального монолога к молчаливо-некоммуникабельному состоянию, но я подозреваю, что он совсем не удивился бы, если бы пришельцы возникли прямо в лимузине и увезли его в небо для обмена мыслями. Он чувствовал себя, в конце концов, центром событий на Земле в то время, и ему, возможно, казалось очевидным, что какой-то правильно думающий человек должен взять на себя роль посланника человечества...

Впрочем, пришельцы не откликнулись на его призыв, и вскоре он уже весь растворился в своем кокаине под прикрытием Коринн, и я потеряла интерес. Я оставила и их, и турне на следующий день.

В те дни происходило множество подобных вещей – интересных, просто сногсшибательных событий, знаков и феноменов, достойных самого пристального изучения и глубокого обдумывания. Но не было достаточного напряжения внимания. Мозг, столь блистательно отливавший идеи других людей в стильные новые формы – песни, шоу, образы – был не приспособлен для серьезного изучения чего-либо, так что, я подозреваю, Дэвидовские поверхностные увлечения не приносили ему действительного глубоких знаний. Он мог послать Коринн за всеми книгами по НЛО, когда-либо выходившими из печати, и воображал себя стопроцентно настроенным на все эти элиеновские дела, но потом он не читал этих книг. Он мог зациклиться на Ховарде Хьюзе, но характер его одержимости был совсем не в духе серьезного изучения. Скорее, в каком-то вампирском духе: он хотел сам быть Ховардом Хьюзом или, по крайней мере, фигурой, напоминавшей его представление о Ховарде Хьюзе. Это не удивительно. Жить энергией других людей вообще типично для Дэвида: он очень мило перебирался от одной жертвы к другой всю свою жизнь.

О, и еще одно: если Хьюзообразный персонаж, путешествующий по Америке и озабоченный делами пришельцев, сильно напоминает вам человека, упавшего на землю, из “Человека, упавшего на Землю”, то это тоже не удивительно. Николас Роуг впервые увидел Дэвида в фильме именно благодаря документальной ленте Элана Йентоба “Cracked Actor”, полной сцен из времен “Diamond Dogs” с разговорами на заднем сидении лимузина. Так что, во многих смыслах, Дэвид играл самого себя в “Человеке, упавшем на Землю”. Так же как и Тони Масиа, который водил лимузин и обеспечивал личную помощь и защиту и в фильме, и в документалке, и в жизни. Даже лимузин был тот же самый.

Кстати, говоря об элиенах...

В этот момент истории появляется Майкл Джексон, потому что, как волшебник страны Оз, он возник в конце желтокирпичной дороги, когда “Diamond Dogs”-шоу переехало на западное побережье, в Город Ангелов.

Хотя, вообще-то, Майкл, конечно, не элиен. У него были странные детство и юность, но, по моему мнению, он вполне сносно выкарабкался. Сердце у него несомненно на месте – он верит в любовь и братство – а это больше, чем вы можете сказать про любого человека, звезда он или нет.