Шрифт:
— Ещё больше проклятых овец! — пробормотала Хезер.
Она развернулась и посмотрела на большие часы над портретом Сэра Френсиса Толлера, склонившегося перед королевой Елизаветой Первой. Часы показывали без пяти двенадцать. Только теперь Хезер, наконец, поняла свою ошибку.
— Вот блин! — выругалась она. — Ненавижу туристов! Ненавижу жить в Каслмейне!
Она вернулась назад через Длинную галерею и стала спускаться по главной лестнице. На середине ей встретилась очередная партия туристов, поднимающихся наверх. Это было как попасть против течения. Хезер развернулась и, извиваясь, начала боком протискиваться вниз к центральному холлу. Там с первого взгляда стало ясно, что магазинчик до отказа забит туристами и у миссис Миммз нет времени даже ей кивнуть, не говоря уже о том, чтобы угощать печеньем. Хезер мрачно поплелась на улицу. Мистер Миммз, проверявший за столом у входа билеты, нашёл время улыбнуться и кивнуть ей, но к тому моменту настроение у Хезер было уже безвозвратно испорчено.
Выйдя из замка, она уныло побрела в парк. Несколько девочек и мальчиков её возраста ели там мороженое, кидая обёртки прямо на гравийные дорожки.
— У себя дома, небось, так не делают! — буркнула Хезер, обходя ребят стороной.
Её целью был обнесённый стеной сад, где обычно обретался мистер МакМанус. Поскольку всё и так шло хуже некуда, можно было попросить у него до кучи и помидор.
Окружённый стеной сад почему-то пользовался особой любовью среди пожилых пар. Проходя мимо одной из них, Хезер услышала, как дама говорит: «Смотри, Гарри. Это та самая бесшипная роза». Потом ей встретилась группа сразу из двух пар, где мужчина читал остальным лекцию о том, как правильно подрезать розы. А в третьей по счёту паре пожилая дама возмущённо кудахтала: «Нет, ну кто же так сажает розы! Если бы здешний садовник работал у меня, я бы живо указала ему на дверь!»
Хезер была уверена, что мистер МакМанус прекрасно её слышит из своего угла.
Когда она его нашла, он так остервенело полосовал граблями клумбу, словно представлял на её месте горло той самой дамы.
— Пошла вон! — рявкнул он.
— Но я только хотела попросить… — начала Хезер.
— Устанавливают здесь свои порядки, топчут мои лужайки, мусорят на мои дорожки, — бурчал мистер МакМанус. — Орут, клянчат…
— Я здесь не при чём, — возмутилась Хезер. — Я тоже терпеть не могу этих туристов!
— Разбрасывают повсюду бутылки и банки, — не унимался мистер МакМанус. — А ты ещё хуже них. Пошла вон!
Это было так несправедливо, что в ответ Хезер просто молча развернулась и пошла к выходу, сжав зубы и от души надеясь, что мистер МакМанус наступит на свои грабли и получит сотрясение мозга. Повернув за угол, она направилась к развалинам старого храма. Обычно сюда никто из туристов не добирался. Но сегодня явно был не тот день. Несколько высоких почти взрослых подростков нашли храм и устроили настоящую тусовку среди его колон и зелёных холмиков. Хезер незаметно прошмыгнула мимо, обогнула поваленную статую с целующейся на ней парочкой, и нырнула в лес за храмом. В запасе у неё оставалось только одно место, которое можно было назвать уединённым. Это был необычный холмик как раз на границе поместья. Когда Хезер с родителями только переехали в Каслмейн, её мама очень заинтересовалась этим холмиком. Она сказала, что это наверняка захоронение времён Бронзового века. Потом Хезер пошла в деревенскую школу и познакомилась с Джанин. Та рассказала ей, что это могила одного человека, которого когда-то давным-давно обвинили в колдовстве. Его звали Дикий Роберт, и в деревне о нём ходили целые легенды. Среди прочего говорили, что вместе с ним был погребён ларец с сокровищами. Это заставило Хезер заинтересоваться таинственным холмиком не меньше мамы. Она пошла к папе и предложила поискать клад.
Папа улыбнулся своей добродушной улыбкой и сверился со старыми картами Каслмейна. «Жаль разочаровывать вас обеих, — сказал он Хезер и маме. — Знаете, что это за холм на самом деле? Ледник. Внутри этой насыпи было что-то вроде пещеры, в которой хранили лёд, чтобы Толлеры и Франсеи могли есть летом мороженое. Осмелюсь предположить, что если мы его раскопаем, то наткнёмся на ту самую пещеру.
После этого холм потерял всякую привлекательность. Мама забыла про него, а Хезер наведывалась туда только в такие дни как этот, когда туристы просто не оставляли ей выбора.
«А такой ли уж он скучный на самом деле?» — подумалось ей, пока она шла по лесу. Холм возвышался среди зарослей тисовых деревьев. Густой ковёр из мягких иголок делал шаги Хезер почти не слышными, а из-за тусклого света, просачивавшегося сквозь тёмную зелень над головой, всё вокруг казалось как в дымке. Холм стоял в этом тумане, без единой травинки и весь покрытый тисовыми иголками. «Нет, не скучный, — подумала Хезер. — Скорее, похож на место, куда не следует лишний раз соваться».
Она забралась на холм и села, открыв книгу. Но под тисовыми деревьями было слишком темно, чтобы читать. Почему-то это стало для Хезер последней каплей. Она в сердцах стукнула кулаком по мягкой земле.
— Да чтоб им всем пусто было! — крикнула она. — Дикий Роберт, как бы мне хотелось, чтобы ты и правда был под этим холмом. Тогда ты бы мог выйти и разобраться с этими проклятыми туристами, а заодно преподать хороший урок мистеру МакМанусу!
В прогал между деревьями заглянуло солнце. От этого туман внизу, кажется, сгустился ещё больше, и вокруг запахло землёй и пряностями. Из тумана раздался голос:
— Кто-то звал?
2
– Кто-то звал? — снова произнёс чуть хрипловатый голос.
Хезер подумала, что это, наверное, один из тех подростков, которых она видела в развалинах храма, и решила не отвечать. Но голос раздался снова:
— Неужели никто не звал?
— Ну… Вроде как… — промямлила Хезер. — Это я сама с собой разговаривала, правда!
Не успела она это произнести, как откуда-то снизу послышался хруст и шорох, словно кто-то полз сквозь густой подлесок. Хезер быстро встала. Она была абсолютно уверена, что человек, чей голос она слышала, по ошибке принял её за одного из своих друзей. Если она быстро не убежит, получится довольно неловкая сцена. Но откуда именно раздавался голос, Хезер определить не могла, а наскочить прямо на его владельца ей не хотелось. Поэтому она осталась стоять на месте, напряжённо вглядываясь в туманную дымку. И оказалась захваченной врасплох, когда этот самый человек поднялся с земли прямо перед ней, отряхивая тисовые иголки с чёрного облегающего костюма.