– Так позови Войку. Она вон как из шкуры лезет, чтобы тебе услужить.

– А мне не хочется! Может, ты мне больше нравишься!
– советник выжидательно рассматривал, как я нервно кусаю губы в попытке придумать ответ. Меня хватило только на то, чтобы фыркнуть.

– Тебе сложно ухаживать за человеком, спасшим тебе жизнь?

– Я бы делала это по собственной воле...

– От тебя дождёшься!

– Так не меня надо было спасать!
– возмутилась я.

– А кого? Медведя?

Мы оба замерли. Фантазия уже весело разгулялась и нарисовала картинку, согласно которой Тай толкает меня в озеро, спасая медведя, а потом драпает сломя голову от щедрых благодарностей косолапого, которого только что лишили обеда в виде несообразительной амазонки. Видимо, чтение мыслей имело место быть, потому что мы рассмеялись одновременно.

– Ладно, спокойной ночи!
– попрощалась я, собираясь покинуть шатёр в приподнятом расположении духа, словно целый вечер провела со старым другом. С собой прихватила ведро.

– А мне совершенно не хочется спать! Не составишь мне компанию? Или боишься провести ночь наедине с мужчиной?
– змей-искуситель, наверное, был его родственником, оставалось проверить раздвоенный ли у советника язык.

Я развернулась на пятках, резко выпустила из рук ведро, которое расплескалось, как только очутилось на земле. Мужчина стоял, сложив руки на груди и, ехидно улыбался. Он с лёгкостью управлялся с правилами игры "Взбеси амазонку". Ему удалось меня задеть.

Я подошла ближе, с вызовом глядя на него.

– Уясни! Я ничего не боюсь... кроме очень больших пауков...
– я скопировала его позу, и мы несколько секунд мерились взглядами. Когда меня снова одолело смущение, я постаралась сосредоточить внимание на чём-нибудь другом и посмотрела на подушки, лежащие, как раз у моих ног.

– И как ты на таком можешь спать?
– заинтересовалась я, и тут только поняла, к чему сама же направила разговор. Советник просиял.

– А ты попробуй, и поймёшь.

Деваться было некуда: уйду - скажет, испугалась и до конца похода будет на смех подымать, а мне амазонок с их дурацкими шутками по поводу моей неполноценности хватало; останусь - попаду в его ловушку.

Я медленно опустилась на подушки, легла на спину, осмотрела тряпичный потолок. Было слишком странно и мягко. Тай продолжал стоять, склонив голову на бок, наблюдая за моим копошением. Чтобы ему было веселее и удобнее, я швырнула в него одной из подушек. Парень посмеялся, а потом улёгся рядом, подперев голову рукой.

– Ну как?
– спросил он.

– Ничего. Только слишком уж мягко. Между прочим, твои воины там, на улице спят на земле и лежаках из веток и листьев.
– Может совесть его загрызёт раньше, чем это придётся сделать мне?

– Твои амазонки тоже! Пока ты здесь, со мной, на подушках отдыхаешь!
– осознав, что дал мне шанс сказать: "Что ж, тогда я к ним, чтоб всё по честному было" - и уйти, советник спохватился: - Страшно?

Я замотала головой и, он придвинулся ближе.

– А теперь?
– его рука легла мне на живот.

– Тебе будет тяжело!
– с напускной серьёзностью произнесла я, чем пробудила немалый интерес.

– Что тяжело?
– уточнил он.

– Говорю, без руки тяжело, наверное, будет. Не поесть нормально, да и меч особо не удержишь!
– я перевела жалеющий взгляд на уже заранее оплаканную конечность.

Тай рассмеялся, но руку убрал от греха, то есть от меня, подальше.

– Больше не буду! Честное слово!
– пообещал искуситель.

– Почему ты отказался от Войки?
– для поддержания разговора поинтересовалась я: в голове как-то не укладывалось, как мужчина может отвергнуть такую женщину. С любого задания Войка возвращалась победительницей, а на площади столб её побед мог похвастать количеством зарубок с Настасьиным.

– Разве я ей нужен? Ты об этом не задумалась?
– его глубокомыслие меня поражало всё больше. Хотя по поводу "нужен - не нужен" можно было и поспорить. Раньше мне не доводилось видеть сестру в таком боевом настроении из-за мужика.