Спустя какое-то время в тайное логово бандитов ровным рядочком, мерно чеканя шаг, под моим командованием гордо маршировали побитые и покусанные романтики с большой дороги. Волк шёл рядом и откровенно любовался делом своих зубов - почти все бандиты могли похвастаться разорванными сзади штанами, через дыры которых просвечивало грязное белье, либо его отсутствие. Я не считала это особо привлекательным зрелищем!

На встречу нам из ближайшего, сбитого абы как, домика выскочил крепкий, низкорослый мужик. Широкий в плечах. Мордой весь в веснушках. Сплюнул в сторону. Подтянул штаны, и подошёл ко мне. Я, так и быть, слезла с лошади.

– Ты тут главный?
– спросила его.

Он прищурился. Осмотрел сначала меня, потом волка.

– А кто спрашивает?
– ответил вопросом тать.

– Кто надо, - продолжила увлекательное знакомство я.
– Это твои молодцы?

– Мои, - кивнул он.
– А чё? Нашкодили?

– Не то чтобы сильно... В общем, мы с ними немного поиграли...

И не успела договорить, как нашу беседу прервал удар по темечку. По моему темечку! Чьим-то чужим, поганым кулаком. Волк огрызнулся и...

Падая, я услышала лишь:

– Васёк, ты чего девушку по голове то?

– А чё? Эта баба нам так накостыляла!.. Пущай полежит немного.

– И то, дело говоришь.
– Согласился низкорослый.
– Вяжи её, да в землянку тащи. И псину её то же, хорошенько свяжи.

* * *

Мы сидели в яме, которую скрывала плетёная решётка. Солнце почти не проступало сквозь заслонку. По тому, насколько похолодало, я сделала вывод, что дело близилось к вечеру. Волк грустно сверкал на меня глазищами. Ему и лапы, и пасть обмотали верёвкой. И смотрел он так печально, потому что прощения просил. "Не знаю я, как так получилось" - читалось в его глазах.

Я пошевелилась. Попробовала развязать здоровенный узел. Вот с детства не люблю быть без движения. Однако освободиться не вышло. Я расстроилась. А тут, как нельзя кстати, явился мой божественный дед... с синяком под глазом. Я даже в полумраке разглядела творение бабушкиных рук.

– Привет!
– прокряхтела я.
– Откуда фингал?

– Ну не от верблюда же!
– буркнул Вей, потрогав больное место.
– От бабушки твоей. Так припечатала плошкой, что я звёздочки увидел!

– И за что? Опять с Руи обчистили её погреб? Или за бабами подглядывали в бане?
– предположила я.

– Нет. Внучку любимую без присмотра оставили!
– всплеснул руками дед, а потом обратил внимание на мою раскоряченную позу.
– А что ты делаешь?

– О!
– проныла я, выкрутив руки из-за спины, через ноги.
– Это такая забавная игра "Амазонки-разбойники" называется. Вот если ты сейчас поможешь мне развязать эти верёвки, я пойду и настукалю кому-нибудь по голове.

– Одобряю, - согласился Вей и дёрнул за хвостик пут. Потом и волка освободил.

– Ну, что?
– ухмыльнулась я, потёрла запястья и влезла на спину Тени.
– Поиграем?

В один прыжок, мы вылетели из ямы, напугав праздновавших татей. Все переполошились, похватались за дубины, сабельки и луки. Я перехватила крепче, попавшую под руку палицу и оскалилась вровень с оборотнем, прикидываясь такой же, как и он, больной бешенством.

– Кто не спрятался, сейчас получит..!
– оскалилась я.

* * *

Мы с Тенью славно погоняли местное население. Волк на каждом поставил отметину - теперь у всех татей штаны были с особыми отверстиями для проветривания. Из многочисленной толпы на ногах осталось стоять лишь трое. Главарь запыхался, косил подбитым глазом на оборотня. А крупный верзила по кличке Шотик, никак не мог избавиться от дурной привычки замахиваться на меня своим ржавым топориком. Впрочем, в очередной раз, при попытке достать вертлявую амазонку его оружие застряло в бревне. Чем я решила воспользоваться.

– Эй, шепелявый!
– окликнула его я, целясь дубиной.

Тот оглянулся, но не понял, с чего это такого славного парня обозвали не хорошо. Вроде ж говорит нормально. Собственно, я собиралась исправить это.

– Я не шепелявый!
– обиделся Шотик, и собрался бросить рукоять топора, чтобы вмазать мне промеж глаз.

Тынц...

– Ссссссстоб себя, стесссссва!
– ещё сильнее обиделся тать, лишившись пары передних зубов.

– Я ж говорю, шепелявый!
– потирая дубинку, улыбнулась ему.
– А я, между прочим, редко в людях ошибаюсь!