Дважды просить чужака не пришлось. Он рассказал, где находится поселение, какая там охрана, перечислил удобные подходы и тайные тропы, расположение наблюдателей, ловушек и секретов.

— А ты много знаешь, — обрадовался Хобот.

— Слишком много для работяги, — с недоверием протянул командир.

Чем-то не нравился ему этот чужак. Вроде все складно поет, а что-то не то. Килл и сам не мог понять, почему сомневается. И все же душу грызли нехорошие предчувствия…

— К нам в кузню часто заходили солдаты, — затараторил парень. — Пока ждали, обсуждали свои дела.

— А ты, значит, слушал да на ус мотал, — с язвительной усмешкой отозвался командир.

— А почему бы и нет? Если к побегу готовился, то должен был все разузнать, — вновь поддержал пленника Хобот. Чувствовалось, он уже видит этого парня в кузнице вормов с ярмом на шее и молотом в руках.

Килл промолчал, задумчиво глядя на струйку крови, которая вытекала из пробитой стилетом, подрагивающей от боли руки чужака. Конечно, Шиль и Хобот правы: хороший раб — ценная добыча. Но что делать с дурными предчувствиями? Тертый калач, Килл привык доверять интуиции.

Больше ворм не сомневался. Он принял решение:

— Не знаю, кузнец он или кто, но рисковать не будем. Хобот, гаси его.

— За что?! — взвыл парень. — Я же вам все рассказал! Пощадите!

Не соизволив ответить, командир вормов отвернулся, кивнул Шилю:

— Пошли. А ты, Хобот, давай заканчивай с ним и догоняй.

— Как скажешь, — Хобот недовольно пожал плечами, но все же повернулся к пришпиленному к дереву пленнику. Сказал ему: — Вишь, как получилось. Я-то не думаю, что ты врешь. Но раз дана команда… Не боись, сверну тебе шею по-быстрому. Даже испугаться не успеешь.

— Ты тоже! — пленник преобразился в единый миг.

Не обращая внимания на усилившуюся боль в ладони, он вдруг резко подался вперед и ударил Хобота головой в нос. Раздался влажный хруст сломанных хрящей. Ворм взвыл и машинально отшатнулся, зажимая руками окровавленное лицо.

Несостоявшийся раб выдрал из своей ладони стилет и вогнал его в рожу Хобота между пальцами, словно гвоздь вколотил. Как он и обещал, ворм умер сразу, не успев толком ни удивиться, ни испугаться.

Шиль и Килл обернулись на звуки борьбы. Шиль схватился за лук, Килл вскинул дробовик. Но бывший пленник оказался быстрее. Он успел откатиться в сторону и закрылся трупом Хобота, как щитом. Стрела и весь заряд дроби достались мертвому ворму. Пока Шиль тянулся за второй стрелой, а Килл перезаряжал дробовик, парень сорвал с шеи Хобота свой автомат и открыл огонь по оставшимся двум врагам.

Такой прыти и ловкости от размазни-пленника Шиль и Килл не ожидали. Они не успели спрятаться в укрытие и поплатились за это — их срезало первой же очередью. Шиль погиб сразу, а командир был ранен, но жив, только сознание потерял. Парень с наколкой черепахи подошел к нему, проверил пульс, одобрительно кивнул:

— Живой, — а затем разоружил и привычно ловко обыскал бесчувственное тело врага.

В одном из карманов кожаной куртки ворма обнаружился бинт, проштампованный печатью савеловских маркитантов, в другом — забавная безделушка: древняя металлическая зажигалка, сделанная в виде костяшки домино. Одна половинка поля имела единственную выемку, а во второй имелось три дырочки. 3:1.

При виде находки глаза парня едва не вылезли из орбит. Он вытаращился на вещицу, словно увидел призрак. Провел пальцами по выемкам домино, откинул крышку и чиркнул колесиком. Стертый кремень крутанулся вхолостую — в зажигалке давным-давно не осталось ни капли топлива.

Парень еще несколько мгновений потрясенно рассматривал находку, словно до сих пор сомневался в ее реальности, а потом успокоился. Положил зажигалку на землю, пробормотал себе под нос:

— Ладно, разберемся… Только сперва дело доделаем…

Бывший пленник наскоро перевязал руку, потом, покопавшись в вещах мертвого ворма, достал пучок сушеной травы и сунул его под нос Киллу.

От резкого запаха командир разведчиков очнулся. Одного взгляда ему хватило, чтобы оценить ситуацию и понять всю безнадежность своего положения.

Чужак сел рядом с ним на землю и с досадой сказал:

— Зря ты не захотел отвести меня к вам в качестве раба.

— Выходит, правильно, что не захотел. Не подвело чутье… А ты кто такой? — Килл понимал, что скоро умрет, но перед смертью ему хотелось удовлетворить свое любопытство. Если, конечно, враг соизволит ответить…

Бывший пленник охотно поддержал разговор:

— Кощеем меня прозвали. [3]

— Бессмертный, что ли? — нашел в себе силы пошутить ворм.

— Почти, — хмыкнул несостоявшийся раб.

Килл лежал на земле, и одежда на его теле постепенно пропитывалась кровью, струящейся из пулевых отверстий. Опытный воин, ворм понимал, что ранения серьезные, но не смертельные. Если вовремя остановить кровотечение, он не умрет. Но Килл понимал также, что чужак не оставит его в живых, и потому даже не попытался зажать раны, продолжая медленно истекать кровью и чувствуя, как уходят из него силы и жизнь.