– Да, пошли вы,- они уходят.

– Отдайте!!!- кричу я, а они только смеются.

– Ничего, я папе всё скажу, он им надаёт так, что сидеть долго не смогут,- Катя провожает

их ненавидящим взглядом.- Родители сильно будут ругать?- с участием спрашивает она.

– Не будут,- я едва сдерживаю слёзы, так обидно.- Мы действительно его нашли.

– Ты, это серьёзно? Тогда, чего расстраиваться, как пришёл, так ушёл,- философски

замечает она.- Хотя, конечно жалко,- понимающе кивает головой.

– Мы не просто так его нашли,- и тут меня словно прорвало, я всё начинаю ей

рассказывать, и про тайный ход, и про страшную мумию, которая ожила, как нас

завалило, как едва спаслись.

Она внимательно смотрит на меня и … верит. Вероятно, я очень пылко

рассказывал, так не врут.

– Здорово,- делает заключение она,- я тоже хочу посмотреть заброшенную комнату.

– Там ожившая мумия!

– Да, это конечно страшно,- соглашается она,- но так хочется разгадать ту тайну.

Новыми глазами смотрю на Катю, а ведь какая она бесстрашная девочка, никогда б

не подумал.

– Знаешь, я поговорю со своими друзьями, и я уверен, они согласятся принять тебя нашу

команду,- уверенно заявляю я.

– Спасибо, Кирилл,- улыбается она.- А этих негодяев мы выследим, я знаю, где они любят

тусоваться. Завтра собирай друзей, пойдём отбивать этот … ноутбук.

– Ты это серьёзно?- с удивлением смотрю на её пылающие веснушки.

– Серьёзнее не бывает, негодяев надо учить уму разуму.

– Всё, Катюша, решено,- широко улыбаюсь я,- ты в нашей команде,- протягиваю ей ладонь

для рукопожатия. Жмёт она неожиданно коротко и сильно.- А ты классная девчонка,- с

удивлением сознаюсь я.

– Говоришь, словно не знал,- она одаривает меня снисходительным взглядом.

– Всегда знал,- неожиданно я густо краснею.

Гл.3.

В этот вечер мне крепко досталось от родителей, странно, ничего ж не сделал

плохого, разве, что джинсы изорваны, весь измазан сажей и фингал под глазом. Меня

всегда удивляет их неадекватная реакция на такие мелочи. Ну, пришёл человек немного

не в себе, так нет, вместо того, чтоб спокойно выслушать, мама всплёскивает руками, закатывает к верху глаза, а отец бегает, ищет ремень. Впрочем, это они так меня просто

пугают, папа никогда не наказывает физически, лишь грозно вращает глазами и потрясает

ремнём. Что ж, мне приходится играть в их игру и делать страдальческое выражение лица.

Впрочем, я их понимаю, наверное, им трудно мириться с тем, что их сын шалопай. Я и

учусь в школе не слишком хорошо, некогда, в основном домашнее задание делаю на

переменках, если, конечно, не заиграюсь с друзьями. Из школьных предметов мне больше

всего нравится физкультура и математика, там я блистаю, литература - так себе, читаю

только то, что мне интересно, вместо английского, который в обязательной

общеобразовательной программе, пытаюсь изучить японский, самоучитель недавно

приобрёл в букинисте. Иногда задумавшись на уроке по английскому, на вопрос

учительницы, под хохот одноклассников, рассеяно отвечаю: «Нихонго га сукида кэдо, эиго га кираи да». Поэтому часто бываю на ковре у директрисы, она хорошо встряхивает

меня, некоторое время пытаюсь быть примерным, но затем вновь становлюсь самим

собой.

Устав меня отчитывать, родители посылают меня в душ. Мама, вздыхая, готовит

ужин, отец, как всегда нахлобучив на нос очки, погружается в чтение газет.

Неприлично чистый, аккуратно расчёсанный, присаживаюсь рядом с папой. Он

слегка отодвигается, благожелательно улыбается, его гнев давно растворился в

сверкающих очках.

– Папа, а ты в Египте был?- этим вопросом выбиваю его из колеи, но мне так важно узнать

о мумиях, у меня есть ощущение, отец знает о них больше, чем я.

– Интересный вопрос,- снимает очки.- Новое увлечение?- он внимательно смотрит мне в

глаза.

– Меня интересуют мумии,- внезапно я вздрагиваю, вспомнив кошмар тайной подземной

комнаты.

– Что-то ты темнишь, Кирилл, придумываешь новую историю? А не из-за неё у тебя такой