– Нет, нас не услышат,- глухо произносит Игнат,- придётся ждать, когда родители начнут

беспокоиться.

– Это только к вечеру,- с горечью хохотнул Витя,- они знают, что после футбола мы будем

гулять.

– Во, влипли!- хватается за голову Юра.

– А мне кажется,- Витя едва шепчет,- Пантелеевич знает, что мы в подвале.

– Тогда зачем нас запер?- пугаюсь я.

– Он вообще какой-то непонятный, часто разговаривает сам с собой, смеётся невпопад.

– Глупости говоришь,- стараюсь говорить уверенно, но внезапно мне становится страшно, да так, что цепенею.

– Он точно маньяк,- добивает меня Витя.

– Ерунду говоришь,- Игнат даёт ему чувствительный подзатыльник,- Пантелеевич

странный, это так, но безобидный.

– Ага, а нас запер,- не унимается Витя.

– Сейчас дам в челюсть,- замахнулся Игнат, но неожиданно я ощутил в его голосе

неуверенность и испуг, а ведь он у нас считается самым храбрым.

– Не хватало нам ещё подраться,- урезонил его Юра,- давайте лучше решать, как нам

выбраться.

– Идея хорошая,- хмыкаю я,- вот только как её осуществить?

– А может тот ход ведёт на поверхность?

– Не думаю,- мрачнею я,- но попробовать стоит. В любом случае это лучше, чем просто

сидеть и ждать когда нас найдут родители.

– А вдруг не найдут?- пискнул Витя и шмыгает носом.

– Всё путём будет, Витёк,- неожиданно Игнат дружески хлопает его по спине.

– Мне так страшно!- Витя рыдает навзрыд.

– Хватит вопить, бери лопату!- возмутился Юра.

– Я темноты боюсь, у меня, эта, как её … клаустрофобия.

– А что это такое?- удивляется Юра.

– Боится один оставаться,- неуверенно говорю я.

– Нет, это такая болезнь, боязнь замкнутого пространства,- разъясняет Игнат.

– А как лечится эта … болезнь?- заинтригованный спрашивает Юра.

– Брать лопату и работать,- с напором заявляет Игнат.

– Всё, пошли люк открывать,- я на ощупь двинулся к дальней стене. Как только дверь

закрылась, в подвале стало невероятно темно, щели в двери едва-едва разжижают

кромешную тьму.

– Зажигалка у кого-нибудь есть?- встрепенулся Игнат.

– У меня есть,- слышится дрожащий голос Вити.

– Дай сюда!- отрывисто говорит Игнат, чиркает колёсиком, вспыхивает крохотный огонёк, готовый в любой момент погаснуть, вероятно, газа в зажигалке почти не осталось. Я

быстро подношу кусок бумаги, она с радостью разгорается, затем поджигаю обломок

пластмассы, она горит дольше, это я знаю по опыту.

– Что, куришь?- с насмешкой спрашивает Игнат.

– Нет, я спортом занимаюсь … а зажигалку в столовой нашёл … старшеклассники

выронили,- оправдывается Витя.

Горящая пластмасса несколько развеяла наш страх, мы принимаемся освобождать

люк от земли. Вскоре убеждаемся, догадка наша верная, это действительно люк. Крышка

изготовлена из плотного дерева, почти окаменевшего от времени. Подорвать её долго не

получалась, но верно отчаянье придаёт нам сил, она скрипит, нехотя поддаётся и с

грохотом откидывается. Вырывается затхлый воздух, едва не гасит, разбрызгивающую в

разные стороны огненные искры, горящую пластмассу.

– Ух, ты, действительно подземный ход!- в едином порыве вырывается у всех возглас. Мы

склоняемся над ним, в полумраке виднеются каменные ступени, ведущие глубоко вниз.

– Я туда не полезу!- сразу заявляет Витя.

– Значит, останешься здесь … один,- безжалостно гвоздит словами Игнат.

– А вдруг там крысы?

– Крыс боишься? А, что ещё боишься?- нервно смеётся Юра.

– Нет, не боюсь. Простых крыс не боюсь.

– А, что, здесь могут водиться особенные?- спрашиваю я, стараясь в свой голос вложить

как можно больше сарказма, но получается жалко и с дрожью в голосе.

– Приплыли,- фыркает Игнат,- если что … лопатами отобьёмся,- к моему удивлению он не

торопится ступать на таинственные ступени. Неужели боится? Для меня это откровение, Игнат очень храбрый мальчик, но, в принципе и я не трус. Ладно, глубоко вздыхаю,

зажмуриваю глаза, и первым проскальзываю вниз, становлюсь на ступеньку,

приоткрываю глаза, вытягиваю руку с горящей пластмассой, которая вздумала громко