На клочке папируса виднелись четкие римские буквы.

– …ветоний Пау… – прочел Юний. – …удикка… ице… Светоний Паулин! Боудикка! Ицены!

Рысь вскочил на ноги – перед ним был обрывок труда Гая Мальвы, историка, чью оборванную книгу нашли в комнате пропавшей Клавдии Апеллины! Не сказав ни слова, Юний бросился нагонять косоглазого. Слава богам, тот еще не успел уйти далеко и, бросив камень, отдыхал, сидя в траве.

– Не успел тебя предупредить, славный Фиахра, – подбежав, Юний уселся рядом. – Обращаться с камнем надо особым образом.

– А вот оно как? И как же?

– Положи его в угол и каждый день – каждый день, слышишь? – обязательно поливай парным молоком.

– Сделаю, – внимательно выслушав, важно кивнул косоглазый.

– И пусть за камнем ухаживает вот этот мальчишка, твой слуга Бресал.

– Будет ухаживать. Куда денется? Слыхал, парень?

– И не вздумай больше бить этого славного мальчика палкой, – продолжал Юний. – Иначе камень может обидеться.

Фиахра, сопя, посмотрел на Бресала, но ничего не сказал.

– Да, во еще что, – как бы между прочим справился Рысь. – Обертки, ну, во что были завернуты монеты, они у тебя откуда? Видно, это была римская книга. Не сохранилась ли?

– Не знаю, – косоглазый пожал плечами, – я подобрал обрывок на лугу, у заезжего дома старика Энгуса Фингена.

– А где этот заезжий дом? Наверное, я там и отдохну.

– На перекрестке дорог к карветиям и селговам. Пойдешь во-он по той тропке и к вечеру будешь, а если поторопишься, то дойдешь и сразу после полудня.

– Вот спасибо, – искренне поблагодарил Юний. – А я не заблужусь, там одна дорога?

– Не заблудишься, – усмехнулся Фиахра. – Там есть знак – башня. Прощай!

Поднявшись на ноги, он, поднатужась, приподнял с земли камень и, водрузив его на плечо, медленно пошел дальше. Шедший позади Бресал обернулся и, весело подмигнув Юнию, благодарно помахал рукой.

– Славный парнишка, – дождавшись, когда косоглазый и его слуга скроются из виду, Гета подошел к Рыси. – Жаль, с хозяином ему не очень-то повезло.

– Ничего, – усмехнулся Юний. – Теперь этот Фиахра и пальцем его не тронет. Ну что, нам с тобой, кажется, наконец-то улыбнулась удача. Деньги есть, и даже направление действия известно.

– Как – известно?

– Так… – Рысь кратко поведал про обрывки книги. – Осталось найти этот заезжий дом и поговорить с его хозяином. Да, еще бы и одеться неплохо, а то ходим как поклонники Вакха. Есть в Риме такой любвеобильный виноградный бог, вернее, был, покуда не запретили – слишком уж непотребные празднества справлялись в его честь.

– Вот как? – заинтересовался Гета. – А ты, господин, можешь о них рассказать поподробнее?

– Молод ты еще для подобных россказней, – обернувшись, Юний щелкнул мальчишку по носу. – Лучше посматривай по сторонам – ведь где-то здесь рядом рыщут притены, а мне почему-то не очень хочется с ними встречаться.

– И мне – не очень, – со вздохом признался Гета и, внимательно оглянувшись по сторонам, зашагал по узкой тропе вслед за своим господином.

Башню они обнаружили примерно в полдень, заметили еще издали, и, пока взбирались на холм, Юний все думал – из чего же она сложена? Не кирпичи и не дерево… Камни? Нет, не похоже… И лишь когда подошли ближе, увидели, вздрогнули – башня оказалась сложенной из человечьих костей! Крупные, берцовые, располагались внизу, в основании, на них громоздились выбеленные ветрами и дождем грудные клетки и кости помельче – и так на высоту по крайней мере в четыре человеческих роста, а то и больше. Черепов не было, что и понятно: головы врагов украшали жилища воинов.

– Это в честь какого же бога? – обойдя башню, тихо спросил Рысь.

– Не знаю, – так же тихо отозвался Гета. – Скорее всего, в честь Крома Кройха или какой-нибудь из богинь. Да все боги любят человеческую кровь!

– Да, – согласно кивнул Юний. – В этом смысле мне больше нравятся римские божества. Однако, похоже, мы скоро придем. Что это за усадьба виднеется во-он на том холме? Очень похоже на виллу, но вилл здесь нет. Значит, наверное, это и есть заезжий дом.