– Как это так? – Юний подсел ближе.

– А так. Гавтильд не спрашивал главного, что давно бы попытался вызнать любой, кто желал бы получить выкуп, – как снестись с родичами пленника? – Илмар повалился на шкуру, поудобнее поправляя изголовье.

– Так, может, он это давно знает от самого Виниция? – предположил Рысь.

– Может… Только зачем тогда спрашивать – беден он или богат? – Илмар неожиданно вздохнул. – Боюсь, Виниций корчемщику ничего не сказал. И держат его здесь совсем для другого.

– Для другого? – Послюнявив пальцы, Юний снял с фитиля лампы нагар. – Для чего другого? По-моему, у торговца людьми всегда одна задача – выгоднее продать свой товар или получить за него хороший выкуп!

– Так, да не так, – загадочно ответил германец. – Ты не знаешь многих наших обычаев, Рысь из Трех Галлий.

– А при чем тут обычаи?

– Два года подряд в здешних местах был неурожай. Бесснежная зима, жаркое засушливое лето. Есть только один способ исправить это…

– Постой, постой! – Рысь уже, кажется, начал понимать, к чему клонил собеседник. – Так, ты хочешь сказать – Виниция принесут в жертву?!

– Не совсем так, но, в общем, ты догадался верно. Если неурожай несколько лет кряду, надо убить вождя и, разрубив его тело на части, закопать их в разных местах – тогда боги непременно даруют богатый урожай!

– Да, но ведь речь идет о вожде!

– Вождь может усыновить какого-нибудь раба, а лучше – кого-либо из свободнорожденных. Так часто и делают. Думаю, Гавтильд тоже усыновит Виниция и подставит его вместо себя.

– И нашего парня порубят на мелкие кусочки!

– Ну, не так грубо, – неожиданно расхохотался Илмар. – Его всего лишь разорвут лошадьми.

– Да, – цинично пошутил Рысь. – Это и в самом деле лучше.

– Имей в виду, все, что я тебе здесь сказал, – всего лишь мои предположения! – предупредил алеман. – Вполне может оказаться и так, что нет здесь никакого Виниция.

– Нет? – Юний усмехнулся. – А твое чутье тебе что говорит?

Илмар рывком уселся на ложе:

– Чутье говорит – что есть. И что все будет как я сказал.

– Тогда что мы здесь сидим? Буди парней! И вот что… Надеюсь, ты не забыл предупредить хозяина о том, что ближе к утру мы выберемся к реке пощипать купеческие барки? – Юний внимательно посмотрел на германца.

– Нет, не забыл, – усмехнулся тот. – Гавтильд сказал, что предупредит слуг. Кстати, к Серому камню мы не сможем добраться на лошадях – там по пути ручьи да болота.

– Тем лучше, – негромко расхохотался Рысь. – Оставим лошадей здесь… чтоб у нашего друга Гавтильда как можно дольше не было никаких подозрений.

Илмар Два Меча хмыкнул:

– Ты так говоришь, словно бы уже отыскал Виниция!

– Почти, – кивнул Юний. – Ты обратил внимание на чечевичную похлебку с чесноком? Для кого ее готовили? Не похоже, чтобы для нас.

– Для слуг! Для кого же еще-то?

– А у слуг здесь есть свои хижины. Думаю, что они и сами там смогли бы себе что-нибудь приготовить… – Рысь поднялся с ложа. – Пойдем во двор, глянем?

– А не рано? Ведь ни Гавтильд, ни его слуги еще наверняка не заснули!

– Тем лучше! – хитро прищурился Юний. – Вот мы и не дадим им заснуть!

– Что-то я не очень понимаю, зачем мы…

– Потом поймешь. Эй, парни, а вы что сидите? Собирайтесь, да побыстрее. Сейчас выедете за ворота и сделаете так…

Внимательно выслушав своего командира, Эрнульф с Арминием кивнули и, с готовностью набросив на плечи плащи, вышли во двор. Почуяв чужих, залаяли, загремели цепями псы.

– Уже уходите, господа? – возникли из темноты два дюжих парня с рогатинами. – Хозяин предупреждал. Подождите немного, сейчас откроем ворота.

Эрнульф и Арминий не взяли с собой коней – а что от них толку ночью, когда не знаешь пути? Еле слышно скрипнув, отворились ворота, и оба парня скрылись в ночи.

– А вы что же, не идете? – один из слуг обернулся к Рыси.

– Не сейчас. Сначала пусть понаблюдают, – снисходительно пояснил тот. – А мы уж к утру будем.