Часть первая 97 Отныне будет извиваться, Подобно молнии крутой, И против чуждых стрел вращаться, Чтоб дать удар свой роковой! Вернейши покатятся громы Средь Белыпа и Эвксинских вод; Враждебны содрогнутся сонмы, Сжимая страх, - безумья плод.
– Се окрыляя ум твой зрелый На суше к торжествам перун Живит полеты флотов смелы!
– Монарх! сколь нужен и Нептун\ <3> БДИТЕЛЬНОСТЬ О ВНУТРЕННИХ ДЕЛАХ Монарх!
– в гражданской тверди ясной, Где суд в сумрачные часы Из облака рукою властной Спускает звонкие весы, С тобою истина возникнет, Сумнений тьму и ков проникнет. Щадя бессильных и убогих И скудородных жизнь храня, Она мстит горький жребий многих, 10 Драгой ценой их кровь ценя, И будет столь же неизменна, Как в Полюсе звезда возженна. А милость, - как роса живая, Что каплет с утренних небес, На нивы жаждущи стекая, 4. Бобров Семен, т. 1

98 Рассвет полночи Из томных в горести очес, Простерши сердобольны длани, Исторгнет каплющие дани. Исторгнет радостные токи 20 Из глаз невинности простой, Терпящей терния жестоки.
– Тогда серебряной струёй Признанья слезы устремятся И розы - лицам возвратятся. Ты бдишь; - и се шумят в широких Златые кол осы полях! Се нивы всходят на высоких Тучнеющих везде холмах, Как усыренные ливаны, 30 Волнистой зеленью венчанны! Монарх!
– Рифеи оснеженны Твой суд и милость возвестят; Кавказ и Чатырдаг почтенный Дотоле правду возгласят, Доколе солнце в небе рдеет, Доколе месяц серебреет. 26-28. МОНАРШАЯ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ К ПАМЯТИ СЛАВНОГО ПОБЕДИТЕЛЯ ФРАНЦУЗОВ Майя 1 дня 1801 года 1 Тебя, Суворов незабвенный, Монарх в металле сем воззвал, Дабы вождь трех царств несравненный В металле сто веков дышал.

Часть первая 99 2 Герой в героях возвышенный! Триех держав архистратиг! Сын молнии! кумир вселенной!
– Сойди с пределов громовых!
– Как майский зефир в дол слетает, Так ты в сей Марсов луг сойди!
– Любовь твой зрак одушевляет Для будущих веков в меди; Невидим - видим быть в ней станет И в глубину сердец заглянет. 3 Сын грома и кумир веков! Сойди с превыспренних холмов! Как тихий май, в сей луг сойди!
– Отсель в меди дышать начнешь; Но в ней ли вечность обретешь?
– Нет, - вечно проживешь в груди. 29. ВЫСОЧАЙШАЯ ВОЛЯ К ДОВЕРШЕНИЮ НОВОГО АДМИРАЛТЕЙСТВА НА МЕСТО БЫВШЕЙ ГАЛЕРНОЙ ВЕРФИ, последовавшая при случае спуска корабля Гавриила 1802 года, в октябре И там, - где чтили все ничтожным, Все суетным, - все невозможным, Зрит ныне изумленный свет, Как в бездну мчится мыс лесистый, Отважно делит вал сребристый.
– Бог бездны высит свой хребет. 4*

100 Рассвет полночи Еще пред лицем ПЕТРОВЫМ, Пред росским сим Тифисом новым Там дебри, преклоня главы, Преобращались в флоты юны И новые несли перуны За шумно поприще Невы. Но только лишь светильник скрылся, Дух рвенья к пользе охладился, Померк блистательный предмет; Там без души все мертво стало, Там в древню все ничтожность пало; Там все себя не познает. ПЕТР зрит, - гремит в зарях порфирных, Подобно Зевсу с гор сафирных: «Как?
– где, предвидя знатну цель, Судил я строить флоты новы, Там все труды пропасть готовы, Там гроб, - где оных колыбель!
– Но разве росс меня забудет, Забывши мой глагол: да будет!
– Не мню; - в потомстве глас жив мой».
– Так тень божественна вещая И вдруг ко сферам возникая, Раздала глас свой громовой. Великий ПЕТР!
– Ты прав в глаголе; Где все мертвело в топком доле, Там ныне здания стоят, Хранилища, сокровищ полны; Где берег омывали волны, Там ныне корабельный скат. Дубравы тамо низложенны Вновь дышут, бывши возрожденны; Там зиждут чудеса велики

Часть первая 101 Перст творческий и перст живой; Покорствуют там вещи дики Под жизнодательной рукой. Что веком разве бы свершилось, То вмале вновь осуществилось.
– Столь важно бдеть и день и ночь, Нестройну смесь устроить тщиться, Идти вперед, не совратиться И мужеством судьбу премочь. Ах! ПЕТР премудрый! ПЕТР Великий! Еще сумнящись духи дики Небытия желают там, Где ты давно изрек: да будет\ Но мудрость ли себя забудет И не откроет силы нам? Так, - мудрость с трона восклицает, Что край сей боле возблистает И что приспеет скоро час, Как новы горы здесь родятся, Со ската в влагу покатятся, Прострут торжественный свой глас. Настал, - настал сей час; - глас грянул, И дух сомнения увяну л.
– Кто верить до сего не мог, Тот сам зрит, как гора ужасна Бежит до бездны безопасна, Как гору подхватил вод Бог. Бежит; - дух мужества^ слетает, И сквозь осенний пар блистает, И зыблет молнию мечей!
– Гавриил, по имени коего назван новоспущенный первый корабль в сей верфи, значит на еврейском языке дух мужества.

102 Рассвет полночи Но на кого?
– ужель Тифоны Еще колеблют в бурях волны?
– Дух!
– будь кормы блюститель сей! Промчи ты имя АЛЕКСАНДРА Чрез Таг, чрез Нил, чрез зыбь Меандра\ Греми, что он пример царей, Что исполинскими стопами Грядет Праматери следами, Что он достоин олтарей! Он, зря событность польз чудесну, Как храм твой, с славой вникнул в бездну, Решил сим лучший рок местам; Он рек: «Пусть брег гранит связует, Обляжет вкруг, препоясует И посмеется вод зыбям!» Небесный дух!
– когда у (брега) Взревет Тифон, - грянь из ковчега!
– Рази!
– карай!
– казни!
– ах! нет... Внуши, что трон Царя священный Блестит, не в громы облеченный, Но в радужный покоя свет! 30. МОНАРШЕЕ ШЕСТВИЕ В МОСКВУ ДЛЯ ТОРЖЕСТВЕННОГО КОРОНОВАНИЯ Священна буди мне отныне Денница северных небес! Ты, рдяный луч пустив в пустыне Сквозь тусклый полунощи свес Лапонски мраки убеляешь, Рифейски снеги воспаляешь.

Часть первая 103 Какие там небесны строи Сквозь ночь, лежащу на холмах, Бегут, как пламенные вой, 10 В крылатых рдеющих рядах!
– Ужель теснится свет восточной Сквозь темный занавес полночной? Порфирные столпы, возникши От шатких моря льдистых гор И Юга спящего достигши, Как дебрей огненных собор, Остановляются, - зияют, - Сбегаются, - и все сверкают. Гора А л анска\, цепенея, 20 Облекшися в багряный свет, Подъемлет к облакам живея Червлено-снежный свой хребет, Где рдеют реки серебристы, Где рдеют боры древ пушисты. Сын сей горы среди полнощи Вспрянувши зрит огней столпы, Румяный снег, огнисты рощи; Он зрит - и чтет черты судьбы В мелькающем лучей сраженьи, Гадает - и правдив во мненьи. Но столь ли б в ясной славе встала Над сею высотой заря, Когда бы не знаменовала 30 1 Сия гора названа Аланскою, или Алаунскою, потому что древние называли жителей сих мест аланами, а после рокс-аланами, или росс-аланами, ныне же россиянами. Она не что иное, как широкая и возвышенная плоскость, составляющая Московскую, Смоленскую, Тверскую и Тульскую губернии.

104 Рассвет полночи Сиянье нового Царя, Который сам на сей вершине В зарях явится славы ныне? Зри, сын Аланския вершины! Кто будет на брегах Москвы, Пришед с Балтийския пучины, Алмазный сыпать луч с главы Сквозь мрак, что осенил пустыни По смерти северной богини? Познай! се внук ея бесценной Торжественно почтить грядет С своей Супругой несравненной Сей древний, - славный сей хребет, Потом простерть сиянье в целы Полувселенныя пределы! Он млад; - что рек я, изумленной? Уже судьбы святый совет, Что зиждет степенью блаженной Премудрому небесный свет Тогда, - как в поздный род отыдет, Теперь его стопам предыдет. Еще тогда - как год, седевши, Путем туманным ускользнул В развалины веков истлевши, - Когда, - о если б я минул Сих горьких чувств в часы веселий, - Его усопшу Бабку зрели; Когда она под темным сводом Почила, - ах! навек уснув С уснувшим равно ветхим годом, Когда надежда, проблеснув В сердцах пылающих несчетных, В ударах гласа громометных;