– Кэптэн, чиф, мистер Ив. Вам не надо в этом участвовать, это дело профессионалов. Мы сообщим вам добытые сведения.

Когда это штурманец стал профи? Ах да, в Чечне. Ай да мистер Ник, соколиный глаз! У меня пошёл мороз по коже, когда я представил, что ожидает их клиентов. Потом я представил, что ожидало Ковчег в случае, если бы Ник Шепард не настоял на минных заграждениях, для постановки которых мы потратили несколько драгоценных дней. Кровь отхлынула от головы.

Через три часа мы узнали, что самозванец Хайкес имел запасную нору на острове, куда мы его сослали. Он дал в эфир условный сигнал. Оказывается, до катастрофы подобных ему было немало, эти сволочи даже на такой случай имели план и средства. Успели далеко не все, но сейчас они начали выползать со своих нор. Крейсер отстоялся в секретном бункере, подобном Брестскому. Пиратствовал, на Пуэрто-Рико уже собрали более тысячи слабых, беззащитных людей. Гитлеровские концлагеря были раем по сравнению с тем, что устроили хозяева новой жизни на этом острове. Вчера корабль прибыл на охоту за новыми рабами в Европу. Северная Америка была забросана ядерными ракетами, там негде было подойти к берегу, чтобы не получить смертельную дозу. Южная Америка со стороны Атлантики приняла самый страшный удар цунами и землетрясений, на сотни километров вглубь этот материк был мёртвым. Вдобавок Южный полюс съехавшей с привычной орбиты Земли переместился в пампасы Патагонии, там уже стояли дикие холода и рассчитывать на выживание миллионам жизнерадостных и теплолюбивых людей не приходилось. Боже, что творится, как я любил навещать порты Бразилии или Аргентины, какие весёлые и беспечные люди там жили.

Хайкес поддерживал с крейсером связь. И сразу после отлёта Майкла Дорна вызвал помощь, рассказал про увиденное на Ковчеге. У нас не хватило ума завязать ему глаза перед вылетом, а у него хватило смекалки запомнить дорогу к нам.

Четверых пленных вывели на центральную площадь Ковчега. Люди расступались и снова смыкали кольцо вокруг них.

– Пахнет судом Линча, - сказала Ева. Она крепко вцепилась в мою ладонь. Детей решено было не допускать к церемонии.

– Нет, у нас другие люди. Будет народный суд.

Подсудимые поднялись на помост. Вид их был бледным. Упитанные, уверенные ещё вчера в себе мужчины затравленно озирались. На трибуну поднялся Юрген Ив.

– Отсюда вы видите наши владения, на которые собирались обрушить смерть и страдания. В чём провинились эти женщины, пережившие нечеловеческие муки? Что должны вам мужчины, потом и кровью добывающие хлеб своим семьям? Чем обязаны вам наши дети, которые до конца дней будут содрогаться от ужаса пережитой катастрофы?

– Вы - рабы! Не я, так другие придут и поставят вас на место! – мистер Хайкес хотел продолжать свои тезисы, но огромная ладонь одного из водолазов, приставленных для охраны, так смачно залепила его по губам, что по толпе прокатился довольный рокот. Великий политик пошатнулся и замолк.

– Сержант Гордон. Какая цель вашего визита в Европу?

– Ну, мы того, за людишками приехали. На плантацию. У нас там некому работать.

– Сами не пробовали?

– Ещё чего. Я что, нигер?

– Матрос Найк, вы участвовали в подобных экспедициях?

– Это седьмая. Мы набрали с тысячу.

– Лейтенант Красс, в каких условиях проживают на острове подобранные вами люди?

– Эти животные? В загонах. Спят и едят на соломе, ходят в лохмотьях и строем, их можно заставить работать лишь палкой, ленивые скоты.

– А вы, стало быть, считаете себя человеком?

– Ну, уж не такой интеллигентной тварью, как ты.

– Объявляю голосование о выборе вида смертной казни пиратам, рабовладельцам и убийцам!

Хайкес, поначалу решивший, что наш гуманный суд будет снова с ним церемониться, резко изменил тональность:

– Господа, но так же нельзя! Такая катастрофа! Столько людей погибло, нам надо беречь друг друга! Я готов занять любую руководящую должность, ведь я умею управлять большими коллективами! Пощадите меня! Я жить хочу!

Его уже не слушали. Народ решил: утопить преступников посреди бухты. На стене собралось всё взрослое население Ковчега. На шеи пиратам повесили камни, которые они еле удерживали на связанных руках. Катер "Феликса" вывез их на середину залива. Имена двух человек в масках знал только Юрген. Приговорённые пытались держаться, но у них по очереди становились мокрыми брюки. Хейкс упал ничком, дрыгая ногами. Со всех отверстий у него шла жёлтая пена, он закатывал газа и между приступами рвоты твердил одно: пощадите. Двое матросов подняли его и держали так, чтобы он видел казнь. За подлое предательство ему было присуждено умереть последним. Пусть полюбуется, что его ожидает. Один за другим, ведомые под локотки, приговорённые неохотно покинули палубу катера. Женщины плакали, мужчинам тоже нелегко было это видеть. По окончании процедуры Юрген снова взял слово:

– Леди и джентльмены. Это событие должно насторожить нас. Таких, как эти, - он махнул в сторону бухты, - немало. Они жили среди нас и за наш счёт, рыли себе норы, пока мы честно трудились. Сейчас они выползают и пытаются снова сесть нам на шею, но делают это откровенно, цинично и жестоко, пользуясь бессилием людей. Мы должны противостоять им. У нас есть сведения об одном лагере, в котором страдают люди. Мы доберёмся туда, и казни ещё, к сожалению, будут. Мы начали строить новую жизнь, и в ней нет места таким мерзавцам. Мы пережили тяжёлые лишения не для того, чтобы наши дети стали их рабами.

Глава 24.

Первая годовщина нового календаря.

2013, декабрь,13. Пуэрто-Рико.

Сегодня был объявлен траурный день. Приспустили флаги, объявили выходной. Мы уже могли себе позволить отдохнуть хоть раз в месяц. У каждого имелись, кого помянуть и причины поплакать. Мистер Шепард попросил собрать командный состав, чтобы поделиться своими соображениями. В салон "Феликса" прибыли руководители всех служб, начиная от бригадиров строительства и выше.

– Леди и джентльмены. Причина, по которой я осмелился оторвать вас от сегодняшних скорбных дел, следующая. Недавний инцидент показал, что в мире существуют силы, стремящиеся установить в обществе самый настоящий рабовладельческий строй в худшем его проявлении – когда права человека и сама его жизнь не стоят ломаного гроша. Когда людей превращают в бессловесную рабочую скотину. Эти силы пока только разворачивают свою деятельность, но успешно используют разобщённость и беспомощность отдельных групп и одиночек, сумевших выжить в катастрофе. Я не говорю о стихийно возникающих бандах мародёров, хотя они тоже подлежат безоговорочному уничтожению при первой встрече. Я говорю о хорошо экипированных, организованных и сытых группировках, одну из которых нам удалось нейтрализовать. У них есть ресурсы и бездушные исполнители, часть которых вам выпала сомнительная честь созерцать и учить подводному плаванию. Прошу простить такое долгое вступление.