Морозова опять обернулась к Сергею и проговорила уже не громко:

–  Так… Теперь понятно… - Она как-то обреченно махнула рукой, понимая, что на сегодня тренировка в любом случае уже закончена, и сказала Сергею.
– Цветы отдай той, кому принес, Аника-воин! А ко мне подлизываться нечего!.. Тоже мне еще… Жених выискался… Кавалер…

И повернувшись в сторону Милы, крикнула:

–  Сизова! Не тяни шею, а то сломаешь еще!
– Улыбнулась женщина.
– Оружие почистить, сдать, и вон отсюда, с глаз моих долой! Тренировка закончена!.. А вот завтра, чтобы как штык! И ты мне отработаешь за оба дня!.. А не сумеешь - семь шкур с тебя спущу!.. Ну-ка бегом! Вишь, какой красавец тебя дожидается! А у него времени-то уже и нет, поди…

–  Ура!
– Мила, подпрыгнув от радости, и тут же позабыв о винтовке, подбежала к Сергею, по пути, почти на бегу, чмокнув женщину в щеку:

–  Спасибо, Зоя Павловна… Вы мой самый любимый тренер!.. Самый-самый! И самый понимающий!
– Она поцеловала Сергея в губы, заставив его покраснеть, и выпалила.
– Завтра - как штык!..

–  Беги уже, коза-дереза!.. Вишь, как он «копытом»-то бьет от нетерпения… Беги, Милка!.. Лови свое счастье…

Сергей, почти насильно, всунул букетик цветов в руки Зои Павловны, подхватил Милу, приобняв ее за точеную талию и, они вместе, такие молодые и красивые скрылись за воротами стрельбища…

А тренер… Она только сдержанно улыбнулась им вслед, покачала головой, и проговорила себе под нос:

–  Эх!.. Молодо-зелено… Один только ветер в голове! Никакой серьезности, никакой ответственности…

…Эти воспоминания пятилетней, без малого, давности промелькнули перед глазами старшины Морозовой за несколько секунд, как кадры старой кинопленки…

И такие они были радужные, довоенные, когда все еще были живы и полны сил, что женщина невольно улыбнулась молодому полковнику, и нежно, по-матерински, погладила его ладошкой по щеке…

–  Совсем ты уже вырос, Сережа, из того «зеленого» лейтенантишки-щелкопера… Мужчина… Полковник уже… Целым полком командуешь…

–  Война, Зоя Павловна… - Ответил полковник с легкой грустью в голосе.
– Она из простых людей, других делает - жестче и взрослее… Вот и меня она изменила…

И вдруг засуетился:

–  А чего это мы в дверях-то стоим, Зоя Павловна? Садитесь за стол! Сейчас мы с вами чай пить будем!
– И помахал указательным пальцем у себя над головой.
– «Союзнический»!

Полковник усадил женщину на жесткий деревянный стул, и достал из шуфляды письменного стола пачку, на которой все было написано по-английски:

–  Хоть один толк от американцев этих - тушенка и цейлонский чай!
– Он подбросил пакет в руке, а потом неожиданно резко гаркнул, да так, что стекла задрожали.
– Дежурный!

–  Я, товарищ полковник!
– Дверь отворилась через секунду.

–  Давай-ка ты, Яша, чайку нам со старшиной сооруди! Да побыстрее!

Ефрейтор ловко поймал одной рукой упаковку, брошенную ему через весь кабинет:

–  Щас будет, товарищ полковник!
– Ответил он озорно, и бросил хитрый взгляд на «Золотую».

–  Бегом, Яков! И баранки там придумай какие-нибудь! И нечего здесь глазами зыркать, товарищ ефрейтор! Выполняйте приказ!

–  Есть!
– Послышалось уже из-за закрытой двери.

–  Смешной парнишка… - Проговорила старшина, улыбнувшись.

–  Яшка-то?
– Переспросил комполка и еще раз улыбнулся в ответ.
– Не то слово, Зоя Павловна! Его наш Карпин к себе в разведку забрать хотел… Мы даже немного повздорили по поводу этого паренька… Капитан мне все пытался доказать, что такие таланты и опыт нельзя в штабе хоронить… А я его все же к себе забрал…

–  А у него что, какие-то особые таланты, Сережа?

–  Цыганчонок он, Зоя Павловна… Только-только восемнадцать исполнилось малому, а он уже на фронт попросился… Хотя… Думаю врет, стервец… Не меньше, чем на год врет!.. Поди их разбери этих цыган - все смуглые, да курчавые.
– И тут полковник ухмыльнулся какой-то своей мысли.
– И вороватые…

–  А в чем таланты-то?

–  Так он, цыганская его душа, как немцы его табор расстреляли в 41-ом под Хутор-Михайловским, так к партизанам и подался… Вот так на Украине до 44-го в бригаде генерала Ковпака и пропартизанил… Разведчик… И не только… У него на личном счету 4 вражеских эшелона!

–  Ничего себе «малец»!
– Удивилась старшина.
– Так у него же, наверное, должно…

–  Трижды ранен был… - Опередил ей с вопросом полковник.
– И каждый раз из тыла в «ковпаковскую» бригаду возвращался… Я уж тоже спрашивал для чего… Так знаете, что он ответил? Что, мол ехал воевать туда, где его родной табор полег… Мол, к родне поближе… У него же, Зоя Павловна, у мальца-то этого сопливого «Красная Звезда», две «Отваги» и «Партизану Отечественной войны» 1-ой степени! Во как!

–  Хорош ординарец!