В ресторане метрдотель немедленно провел гостей к столику, усадил и подозвал официантку, чтобы та приняла заказ на напитки.

– Бокал шерри, - поинтересовался Майло, - или ты предпочитаешь шампанское?
– от его чувственных губ невозможно было отвести глаз.

Он был очень красив в чёрном вечернем костюме, светлые волосы зачёсаны назад, лицо слегка загорело.

Интересно, мужчина понимает, какое влияние оказывает на окружающих его женщин? Несомненно, понимает, поэтому продолжает сводить с ума блеском прищуренных глаз и уверенной в себе, дерзкой улыбкой, плавно превращающейся в наглую усмешку, предупреждающую о том, что её автор отлично умеет обращаться с женщинами.

– Шампанское прекрасно подойдёт, - ответила она любезно.

Он не отводил взгляда от её груди. "Возможно, мне следовало бы надеть что-то более скромное", - подумала она, но затем приказала себе не глупить.

Молоденькая официантка, принимавшая заказ, суетилась вокруг Майло, не в силах отвести взгляд от его привлекательного лица.

Натсуми ощутила что-то похожее на ревность.

– Если вам что-то понадобится, позовите, - кокетливая улыбка в сторону Майло, и девушка скрылась в баре.

– О, боже мой!
– Натсуми передразнила официантку, состроив сладкую гримаску.
– Один взгляд - и она у твоих ног.

Майло усмехнулся.

– Надеюсь, ты заметила, что с моей стороны никаких шагов сделано не было, - лицо его приобрело загадочное выражение, от которого у неё внутри что-то перевернулось.

"Я заметила, - подтвердила про себя Натсуми.
– Я всё связанное с тобой замечаю".

– Эта официанточка кажется вполне доступной.

Майло прищурился.

– Ты забываешь, - он слегка растягивал слова, - что я здесь с тобой.

Такая простая фраза. А за ней столько сложностей!

Появление официантки с подносом, на котором стояли два фужера, приостановило милую беседу. Натсуми наблюдала, как девушка разыгрывает целое представление, расставляя на столе с особым изяществом бокалы.

– Auf Liebe!
– Майло произнёс тост "За любовь!" столь незнакомое для него чувство.

– Ну чем не идиллия?
– умилилась красивая девушка возникшая словно из ниоткуда.

Изящное маленькое чёрное платье привносило в её образ нотку настоящего французского шика, а берет отлично его подчёркивал. Элегантная причёска, почти незаметный макияж и безупречный маникюр - девушка точно знает, как себя преподать.

– Да, чудесно, - согласился Майло.
– Уитни, какими судьбами?

– Я здесь проездом. Вот уж кого-кого, а тебя, Михаэль, я встретить, никак не ожидала.

Натсуми ухмыльнулась, услышав, как девушка назвала Майло совершенно другим именем.

– Присоединишься, - указал рукою на свободный стул.

Романтический вечер вдвоём засиял синим пламенем.

– Пожалуй, да!
– Майло помог ей сесть и подозвал официантку, которая тут же подлетела и, приняв заказ, направилась к бару.

– Твоя очередная пассия?
– девушка столь бесцеремонно испортившая "свидание" говорила так, будто Натсуми и за человека не считала.

– Она не ты. С Натсуми у нас серьёзно.

Как же ей хотелось верить в эти его слова, но разум твердил не поддаваться обману.

– Наивная дурочка!
– Уитни соизволила обратить своё внимание на новую любовницу своего возлюбленного.
– И ты ему веришь?

– Я не верю, я знаю!
– Натсуми сама не зная, зачем ей всё это надо, стала подыгрывать Майло явно не просто так заявившему об их якобы серьёзных отношениях.

– Наверное, уже нафантазировала, как он тебя к алтарю поведёт. Окольцевать такого человека не удастся ни одной раскрасавице, а такой заурядной девушке как ты тем более.

Стерпеть столь пренебрежительное отношение к себе для Натсуми оказалось очень трудно. Если бы не предупреждение Митча выслушала бы Уитни в свой адрес парочку малоприятных культурно-изысканных выражений, а так она была одарена лишь взглядом надменных изумрудных глаз. Майло был поражён заметив столь гордо величественный взор и немое ответное манкирование. Он явно ожидал от Натсуми другой манеры поведения. Майло не ведал, что Митч, нарушив прямой приказ о неразглашении, предупредил Натсуми, сообщив ей, что сей вечер не свидание как могло бы показаться вначале, а очередная афёра Майло. Что за дело у Майло с этой Уитни, Натсуми не знала и знать не желала. Ясно было одно: её язвительность может испортить это дело, и именно поэтому Натсуми не стала дерзить обоим. Переборов самою себя она "прикусила язычок".