Что-то в его глазах показалось Дениелу смутно знакомым. Он определенно где-то видел их раньше. Колючие и холодные. Но где? И еще его разноцветные погремушки поверх кожаной куртки и различные кольца с перстнями на руках. Дениел невольно поймал себя на мысли, что старается среди них отыскать…

– Так ты действительно его знаешь, Чак? – приблизился бармен и оглядел Дениела, чуть нахмурившись. – Как, вы говорили, вас зовут?

Дениел и не говорил. Дешевый прием.

– Паттерсон, Дональд Паттерсон, – чуть помедлив, он выдал одну из заготовок.

– Паттерсон, Паттерсон, – бармен поднял глаза к потолку, а может, действительно пытался припомнить. – Нет, не слышал.

– Я недавно пишу, – разговор затягивался и уходил не в том направлении, и Дениелу больше всего хотелось, чтобы от него, наконец-то, отстали. Не стоило сюда приходить.

– На салфетках и без вещей? – усмехнулся индеец.

– Оставил в отеле. Здесь недалеко.

– Оставьте адрес, хотелось бы поподробнее поговорить о вашей книге.

Вот этого-то Дениел и боялся больше всего.

– Не помню название. Только адрес.

– Скажи, я наверняка знаю, – предложил бармен. – Ты сам-то откуда?

– Дорога, которой он пришел, намного длиннее и дальше, – негромко ответил индеец и поставил на стойку пустую бутылку. – Не каждый сможет пройти.

Перехватив его взгляд, Дениел опустил глаза и, желая не выказать смущения, тоже приложился к бутылке.

Кто он, агент из конторы, и снаружи его уже караулят? Что это – случайность или хитроумно расставленная ловушка, в которую он, зазевавшись, угодил, сам того не ведая? Или он случайно на него наткнулся и, уже подозвав подкрепление, попросту тянет время, заговаривая ему зубы? Черт!

– Кончай со своими загадками, Чак, – поморщился бармен и кивнул в сторону холодильника. – Будешь еще?

– Что тебе нужно здесь? – не обратив на него внимания, поинтересовался Чак, разглядывая Дениела, словно сканировал его рентгеновскими лучами. – Зачем ты пришел?

– Я же уже сказал…

– Мы слышали. Но ты не для этого проделал столь длинный путь. И не по своей воле, – внезапно добавил он. – Оно привело тебя. Ты хочешь поджечь небеса, так?

– Кто? Кто меня привел? – не понял Дениел.

– Ни земля, ни небо не дают ответов, пока их не начать уважать. Солнце заходит, а ветру все равно, куда дуть. Ты ищешь призраков. Но они не ищут встречи с тобой, – подняв палец, он ткнул пальцем в Дениела. – Не тревожь их. Ушедшим не нравится, когда их пытаются утянуть назад…

Где-то в глубине за стойкой приглушенно зазвонил телефон.

– Минутку, это, наверное, со склада, – бросив тряпку и вытерев о джинсы руки, бармен исчез в подсобке за вращающейся дверью.

Дениел проводил его взглядом, пока массивная спина не исчезла за крутанувшейся дверью с заляпанным кетчупом окошком-иллюминатором. Оставаться наедине с приставшим к нему индейцем ему хотелось меньше всего. Внезапно Дениел ощутил озноб. Он вспомнил, где видел такие глаза, холодные и глубокие. Гипнотизирующие жертву животным, парализующим душу страхом, подавляющим все, кроме животного желания бежать и спасаться. Любым способом выжить. Это были глаза волка. Волка из его кошмаров.

– Оно ответит тебе. Если ты правильно спросишь.

– Кто?

Он повернулся, но индейца за стойкой не было. Только недопитая бутылка пива и россыпь скорлупок, нащелканных в стеклянную пепельницу. Что за черт? Только сейчас, присмотревшись, он понял, что небольшая кучка целых фисташек выложена на стойке в форме песочных часов…

Дениел обернулся и оглядел полутемное пространство зала. Никого, кроме пьянчуг, по-прежнему набирающихся каким-то пойлом из полупустого графина в дальнем углу. Он даже не слышал, как тот ушел. Загадочный Чак просто исчез. Словно в воздухе растворился.

Через несколько минут возвратился бармен и как ни в чем не бывало снова вооружился тряпкой, продолжая хозяйничать за стойкой.

– Мне кажется, он не заплатил за пиво.

– Это Чак, – пожал плечами бармен, протерев пивной кран с лейблом «Хейнекен», и украдкой приложился к оставленной на стойке недопитой бутылке – мол, не пропадать же добру. – Он всегда себе на уме. Не страшно, потом занесет.

Ответ бармена не слишком-то его успокоил. От беседы с таинственным Чаком, которая больше походила на непонятно зачем устроенный допрос, остался неприятный осадок.

– А кто он?

– Черт его знает. Раньше батрачил на бензоколонке, пока ее не грабанули и сожгли. Пару месяцев где-то отсиживался от копов, когда всю заваруху повесили на него. Ясно, на косоглазого свалить милое дело. Никто потом и не хватится.

– А сейчас?

– Поговаривают, что он кто-то вроде гадалки или целителя какого-то. Ну, знаешь, все эти шаманские штучки с благовониями и танцами с бубном. Ну эти – У! У! У! – он попританцовывал на месте, поднимая руки над головой. – Липа для туристов. По мне, так он просто приторговывает наркотой. Кто знает, с каким сбродом он ошивался те месяцы, что находился в бегах. Один раз вляпавшись, с этой дорожки уже не соскочишь. А вам зачем? Для книги?