Над огромным небесно голубого цвета озером порхала изумительной красоты девушка с тонкими прозрачными крыльями. Она, то опускалась к самой воде, что-то высматривая в глубине, то поднималась ввысь. Наконец ей надоело это занятие и она, сделав изящный кульбит в воздухе, направилась к желтому песчаному берегу. Плавно приземлившись на берегу, сразу же её крылья превратились в складки плаща. Она была не высокого роста, с серого цвета глазами, носик задорно чуть вздернут вверх. Её длинные цвета спелой пшеницы, волосы водопадом ниспадали по плечам и спине.

– Юви, может, хватит резвиться, мы тут собрались, чтоб поговорить, - сказал атлетически сложенный молодой мужчина, расположившийся в шезлонге.

– Кан у меня сегодня просто чудесное настроение, ты не поверишь, мне еще никогда не было так хорошо, - с веселым смехом сказала девушка, заплетая косу.

– Я очень рад дочь, что у тебя хорошее настроение, я уже давно не видел тебя такой веселой, - грустно сказал еще один мужчина, сидящий в тени огромного куста в кресле и перед ним стоял небольшой столик с запотевшим бокалом, желтого сока.

Он был высокого роста, его волосы местами уже тронула седина, но во взгляде его карих глаз сквозила мудрость и сила. Только когда он смотрел на девушку, взгляд менялся, становился мягче и приветливее.

– Ты знаешь, что другие боги очень не довольны твоим поступком?
– наконец спросил отец у дочери.

– Папа ты же знаешь, я не могла поступить иначе, - со вздохом ответила дочь, опустив глаза.

– Тебе вообще не стоило с ним встречаться, - с ленцой сказал загорающий Кан.

– Ладно Канитри, что сделано того уже не вернешь, тем более что я в данном случае её не ругаю, она поступила очень благородно.

– Правда, папка?
– спросила девушка.

– Я да, а вот твоя мать проиграла очень, много в этой игре и она мягко сказать, очень расстроена, так что в ближайшее время думаю, тебе не стоит ей попадаться на глаза.

– Хорошо папа, спасибо что предупредил, - подошла девушка и поцеловала отца.

– Кстати ты знаешь, что твой любимый сотворил с Арсиниусалой?
– спросил отец у дочери, удобно, устроившейся у него на колене.

– Нет, я знаю только, что в этот раз он его окончательно победил, и больше тот не будет угрожать его миру.

– Ха, победил, он его просто вычеркнул из нашей вселенной, - весело сказал Кан.

– Пап, как такое возможно?
– опешила девушка.
– Боги же бессмертны.

– Не знаю дочь, куда он дел Арса, того просто нигде нет, и многие очень даже испугались.

– Так что боги теперь уничтожат Эльдеру?
– с испугом спросила девушка.

– А ты думаешь, у них получится?
– со смехом спросил отец.
– Эльдера - уникальный симбиоз, мира наделенного душой, и его не так просто уничтожить, а если учесть, что эта самая душа владеет уникальной магией.

– Боюсь, что желающих это сделать, остановит воспоминание о судьбе бедного Арса, - весело засмеялся Кан.
– А он сама ведь знаешь, относился к старшим богам. Твоему Леувису ничего не угрожает, но очень многие боги осерчали на тебя за нарушении правил игры.

– Юви, твой брат прав, на недавно прошедшем собрании большинством голосов тебя исключили от участия в играх, а управление твоими мирами было поручено твоей матери сроком на тысячу лет.

– Но папа, что мне теперь делать?
– со слезами спросила девушка.

Отец погладил плачущую дочь по волосам и с нежностью сказал:

– Успокойся милая моя, все наладится. Мы с твоим братом что-нибудь придумаем. А ты пока можешь пожить у меня, пока все успокоится.

– Спасибо папа, - обняв отца, сказала девушка.
– Я знаю, где я могу пока пожить, тем более что щит уже рухнул.

– Юви если вдруг тебе что-нибудь понадобится, просто позови меня или брата, и мы тут же придем на помощь.

Девушка встала с колен отца и медленно подошла к спокойной глади озера. Она присела и коснулась своими точеными пальчика водной глади. Когда она оглянулась, на берегу уже никого не было, и только лес шептал голосом отца, что все будет в порядке.

– Спасибо отец, - она прошептала в ответ.

Я очнулся и открыл глаза, со всех сторон меня окружала непроглядная темнота. Но самым неприятным оказалось, что я был эфирным сгустком, плавающим в абсолютной пустоте. Вроде чему болеть в этом случае. Нервных рецепторов не было, но, то, что осталось от меня, скручивала дикая боль. Мне казалась, болела каждая клеточка моего несуществующего тела. Сама пустота разъедала меня, отсюда и была боль. Мое сознание не выдержало, этих открытий и я принялся в приступе паники судорожно метаться, искать выход. Но это только ухудшило положение и усилило боль. А потом пришло отчаяние.