– Редкое развитие для твоего возраста, - одобрил он, осмотрев меня со всех сторон.
– Растяжками занимался?

– Мы занимаемся йогой, - ответил я.
– А я много лет отрабатывал простые связки каратэ. Вот только нормального спарринга у меня не было. Потом заниматься бросил. Сейчас чуть меньше года занимаюсь самбо.

– Берись за стол!
– приказал он.
– Сдвинем его в сторону. Хватит! Теперь нанеси мне удар, причем постарайся это сделать максимально быстро и сильно. Не бойся, ты не попадешь.

Он весил раза в полтора больше меня и был прекрасно тренирован, поэтому я сразу же забыл о самбо. Сосредоточившись, я нанес удар по среднему поясу, тут же завершив его блоком. Я даже не ожидал, что связка получится так здорово. Он не отбивал мой удар, просто ушел в сторону. Но я ударил слишком быстро и он немного не успел. Зато я отбил удар, нацеленный мне в живот. Конечно, никто бы меня не ударил, а вот мой блок болью отозвался в предплечье. Набивкой ударных поверхностей рук я не занимался.

– Ты меня удивил!
– сказал он, ощупывая бок.
– Конечно, я не ожидал от тебя такой резвости и действовал не в полную силу, но все равно... У нас есть люди, занимающиеся в восточном стиле. Надо будет тебя у них потренировать. Такое в жизни может пригодиться, тем более в твоей. Из чего стрелял?

– Может быть, не нужно?
– спросил я.
– Ну на фиг мне ствол при такой охране? Да и незаконно все это.

– Это хорошо, что ты не рвешься к оружию, - сказал он.
– Пока тебе его никто и не собирается давать. Спрашиваю на будущее, потому что всякое может случиться. Это милиция таких, как ты, вооружать не может, а у нас есть инструкции на все случаи жизни. Если выдадим, то совершенно законно и что-нибудь из карманного импорта для скрытого ношения. Так из чего?

– Раньше из "Калашникова" и "Макарова", а уже в Минске из "Браунинга". Я очень неплохо стрелял, пока не посадил зрение.

– Будешь у нас - проверим. А теперь вы, девушка. Чем-нибудь занимались?

– Я только немного занимаюсь йогой, - ответила Люся.

– Она гибче и сильнее многих девчонок ее возраста, - вмешался я.
– Но заниматься рукопашным боем не будет. Все равно какие-то результаты появятся не раньше, чем лет через пять. А вот потренировать в стрельбе из вашего карманного ствола не помешает.

– Не вопрос, - кивнул он.
– Я сегодня отчитаюсь, и решим, чем вам заниматься.

Вскоре после его отъезда пообедали, а потом приехал Келдыш.

– Это президент Академии...
– начала представлять его Елена.

– Здравствуйте, Мстислав Всеволодович, - поздоровался я.
– Не нужно, Елена Викторовна, я знаю товарища Келдыша и то, что могу ему предоставлять только научно-техническую информацию. Давайте пройдем в мою комнату, там нам будет удобнее беседовать.

– Мне в двух словах объяснили, что вы собой представляете, - сказал он, когда мы зашли в мою комнату.
– Но я все равно не могу понять, как такое можно сделать.

– Не мучайте себя этим вопросом, - сказал я.
– Это сделано представителем цивилизации, намного обогнавшей нас в развитии. Мы всего лишь открыли эффект обратимости времени на уровне элементарных частиц. О несвязанных пространствах и реальностях писали лишь фантасты, сами не понимая, о чем пишут. Давайте лучше поговорим о ваших вопросах.

– Вы не можете сказать, когда я умру?
– спросил он.
– Это, конечно, не научная информация...

– Не понимаю, почему все в первую очередь рвутся узнать дату своей смерти, - сказал я.
– Я бы на вашем месте не спрашивал. Но если хотите... Вы умрете летом семьдесят восьмого года в своем гараже от сердечного приступа. Точной даты, извините, не помню. Но учтите, что реальность меняется и у вас есть шанс прожить на десять лет больше. Меньше нервничайте и заранее займитесь своим сердцем. Попейте хотя бы боярышник, он его прекрасно укрепляет. И займитесь медитациями, ничего так не снимает стрессы, как они. Могу рассказать, как и что делать. А теперь давайте ваши вопросы.

– У меня в первую очередь вопросы, связанные с технологией изготовления микросхем. Жаль, что мне не разрешили привезти того, кто этим занимается. Это, видите ли, не мой вопрос. Сможете ответить?

– Конечно, - сказал я, просмотрев вопросы.
– Все это нам преподавали достаточно подробно.

– А почему вы тогда...

– Дорогой, Мстислав Всеволодович!
– сказал я.
– Я свои тетради писал больше полугода! У меня уже рука отваливалась. Я считал, что написанного достаточно. Видимо, ошибся.