– С каких пор вы здесь стоите?

Говорю:

– С семи часов вечера.

– Но надо же!

Сразу заставил оформить и пропустить, и мы тронулись в путь.

Вернусь назад. Мы ишо жили в Чили, брат Степан с Александрой уезжал в Канаду на заработки, проработал шесть месяцев, заработал хороши деньги, купил чакру одиннадцать гектар с фруктой, возле Германа. А Герман Овчинников приехал, высватал Евдокею, и сыграли свадьбу, он сватал её пять лет. Но она нас на свадьбу не пригласила. С тех пор как я женился на Марфе и не стал её слушать, она мне ето больше не простила и маму всегда раздражала против нас. Получилось так: моё родство Марфу не любили и не любили моих детей, Марфино родство не любили меня и не любили Марфиных детей. А дети при чём тут виноваты? Но я на ето не смотрел и Марфе советовал так же поступать. Но она слабая характерам, и ето принесло много горя.

Приезжал к нам в гости Антон Шарыпов, побыл неделю, попросил рекомендацию, где купить машину. Я сводил его в компанию «Чевролет». Там у меня была классница [131] , Клаудия, двадцать пять лет, работала в етой компании бухгалтером. Хороша девчонка, умная, стройна, красива, за всю свою молодую жизнь не имела ни одного жениха, всё себя берегла, ждала хорошего принса. Но принс явился гнилой – Антоша Шарыпов. Обманул её, и даже мене похвастался:

– Кака хороша девка, досталась мене непорочной.

– Антон, а жена, а дети?

– Она така-сяка, блядёшка.

Бедная Клаудия связалась с нём и сколь горя нахлебалась! Он ей голову морочил, она разыскала его в Аргентине, Акилина узнала, пошли семейны раздоры, Антон Клаудию прятал по гостиницам. Она поняла, что кругом обман, и уехала. Антонова мама Марфонькя таки Антоновы проделки знала, в Чили оне повторялись часто, но всё Антона защищала, и всегда была Акилина виновата.

От Германовой земли семь километров стоит городишко Ла-Марке. В етим городишке каждый год происходит фестиваль – праздник помидоры. На выезде стоит помидора цементова дияметром в три кубометра. Антон с тансов вёз двух проституток, врезался в ету помидору, и дошло до полиции и до больницы, на другой день – в газетах.

Вскоре Антон схлестнулся с Фроськяй, Таисьиной дочкяй, и Акилина всё ето терпела. У Антона в Чёеле магазин ушёл из рук, на земле возле реки дворец, что он строил, остался брошенный, недостроенный. Выяснилось, что, когда Антон жил в США, занимался хорошим бизнесом: садил ёлки, пропиливал, пилил готовый лес, брал больши подряды, нанимал мексиканов нелегальных. Когда всё выпиливал или рассаживал, звонил в миграсиённый отдел и делал заявление, что в таким-то месте работают нелегальные мексиканы. Миграсион приезжал, забирал и увозил их на границу до Мексики, а Антон получал денежки и ни с кем не расшитывался, и так копил деньги. Но мексиканы всё ето раскопали и искали Антона убить. Как-то раз мексиканы на автозаправке увидели Антона, побежали за оружием к машине. Антон ето заметил, сял в машину и будь таков. И очутился в Аргентине, и никогда больше в США даже в гости не ездил, боле десяти лет, хотя у его всё родство там.

Новости. Приезжает Андрей, как хороший бизнесмен, и с Антоном берутся за експорт: с Боливии експортировать дерево дорогоя мара.

Антоновы родители уже жили в Аргентине. Отец Яков Васильевич вскоре перевернулся на машине, зашибся, видать, задел тюмор [132] , появился рак, он прожил с год и помер. А сам дед Василий Васильевич Шарыпов ишо прожил два года и помер. Было ему сто четыре года, до последних своих дней читал без очкёв. И помер хорошей смертью, с причастию и с покаянием.

Евлампий в восьмидесятых годах работали на ёлках, в зоне, что один вулкан очень дымился. И власти знали приблизительно, когда он взорвётся, сообчили всем, чтобы уехали с гор. Все уехали, но одна группа осталась. Ето были Евлампий Васильевич Шарыпов, Леонтий Скороходов и два мексикана. У них оставалось малый участок пропилить ёлки, поетому остались докончить. В воскресенье утром стали допиливать, и взорвался вулкан. Оне хто куда побежал, бежали все, но Евлампий забрался на лесину и изжарился как сухарик. Остальные бежали и бежали, им тоже досталося жару. Один мексиканин так и остался погиб, Леонтий и другой мексиканин выбежали, но уже были повреждёны, их подобрали в больницу, мексикана спасли, а Леонтий помер в больнице.

Шарыповы хотели утаить, что Евлампий погиб невинный, но шило в мешке не утаишь: погиб он именно в воскресенье на работе. А его жена Таня через десять лет спустя уехала в Россию, в монастырь на Дубчес, постриглась в инокиню, через сколь-то лет преставилась.

У Якова Васильевича Шарыпова последни года в США родился сын, назвали его Евгением. Когда приехали в Аргентину, ему было семь лет, весёленькяй, но сразу видать, изнеженной последышек. И вот девчонки у их все вышли за порядошных людей, и все живут, ничего худого про них не слыхать.

Мы приехали в Аргентину. Евдокея с Германом уже уехали в США, Степан по-прежнему жил в Германовым дому, тятя с мамой жили на Степановой земле в суседьях, мы устроились в тятиным дому, успели посадить огород. Марфа 16 декабря 1992 года в больнице принесла сына: сын родился хорошенькяй, но у Марфе его забрали, и она слыхала, как он ревел. Когда его принесли, он весь был истыченной, и не давали его сосить, Марфа сосила украдкой. Но оне снова забирали, и снова был рёв. Марфа спорила, называла их убийцами, ето привело их в бешенство, стали делать всё на вред. Приезжаю, Марфа со слезами рассказывает, что происходило в больнице. Вижу, что ребёнок весь жёлтый, иду ко главному врачу и говорю: