— Чёрт! Уж если ты начала, то продолжай. Не тяни волынку.

— Ладно, — вздохнула она. — По правде говоря, у меня давно чесались руки провести этот эксперимент, и если твоя Анхела окажется подходящей кандидатурой…

Тут я решил, что понял, о чём идёт речь.

— Собираешься имплантировать ей Дар?! Да ты с ума сошла!

— Погоди, не горячись. У меня и в мыслях не было проводить генетический эксперимент. — Дейдра сделала паузу, затем покачала головой. — И вообще, давай оставим это… до поры, до времени. Сначала постарайся сделать Анхеле ребёнка — учитывая прецеденты в нашем роду, это не так уж невероятно, — и только тогда мы продолжим наш разговор. Иначе он будет бессмысленным.

— Ребёнок непременное условие?

— Да.

— Допустим, он есть. Что дальше?

— Нет, Кеви, не нужно допущений. Нужен ребёнок.

— Он есть. Вернее, будет. Через девять месяцев наши родители станут бабушкой и дедушкой, а ты — тётей.

Дейдра захлопала ресницами.

— Неужели, — произнесла она с недоверием в голосе, — у тебя получилось с первого раза?

— Представь себе, да. И это не было случайностью.

— В самом деле?! — поразилась сестра. — Ты сумел преодолеть несовместимость?

— Да. Могу подарить тебе готовый exe-файл заклятия.

— Мне он ни к чему. Лучше переведи свой «exe» на человеческий язык и представь его совету магистров. Тебе светит золотой памятник в каждом Доме.

Я не стал уточнять, кому светит золотой памятник, но вовсе не потому, что собирался присвоить открытие профессора Альбы. Просто сейчас не хотел отклоняться от темы разговора.

— Добро, есть у меня ребёнок. Что дальше?

— А дальше просто, — ответила Дейдра. — Если моя тёзка-Хозяйка позволит, Анхела может окунуться в Источник. До рождения малыша, разумеется.

Я оторопел:

— Да что ты говоришь?!

— Что слышишь. Источник не убьёт твою милую, потому что тогда ему придётся убить и вашего ребёнка — колдуна. Анхела, что называется, выйдет сухой из воды.

— И что это ей даст?

— Дар. Не я, а Источник имплантирует ей Дар. Он будет вынужден это сделать.

— Точно?

— Точно. Если не веришь мне, спроси у Хозяйки.

Я предпочёл поверить сестре на слово. Лишний раз встречаться с Хозяйкой мне не очень хотелось — ведь она как две капли воды была похожа на ту, чьё имя я избегал произносить даже мысленно.

— Насколько я понимаю, в таком случае Анхела станет не просто ведьмой, но и адептом?

— Правильно понимаешь. Но для меня главное сама возможность передачи Дара простому смертному. Вот только Хозяйка… — Дейдра снова вздохнула. — Поэтому я не хотела заранее обнадёживать тебя.

— А в чём дело?

— Совсем недавно она наотрез отказалась впустить одну мою знакомую, подружку Камлаха, Марту. Может, ты слышал о ней?

— Нет, не слышал, — резко ответил я. — Меня мало интересует, что происходит в семействе Фергюсонов.

Дейдра слабо улыбнулась:

— Всё-таки твоя неприязнь к Моргану ещё не прошла. Ну, ничего, теперь это излечимо. В сущности, Морган славный парень.

— Может быть, — сказал я без особой уверенности. — Значит, Хозяйка не пустила к Источнику эту девицу с отпрыском Камлаха?

— Даже слышать об этом не захотела. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что я на её месте поступила бы точно так же. Марта — серая посредственность, обыкновенная самочка, которой посчастливилось забеременеть от колдуна.

— Стало быть, запрет Хозяйки носил не общий характер, а касался лишь конкретного случая?

— Да. Моя тёзка лишена кастовых предрассудков, для неё все равны — колдуны и простые смертные. В частности поэтому Источник, посредством Дианы, избрал её своей Хозяйкой — она объединяет в себе и тех, и других, олицетворяя единство всего человечества.

При упоминании имени той… в общем, вы поняли, кого я имею в виду, меня покоробило. Но это чувство мгновенно затмило другое, светлое и радостное, имя которому — надежда.

— Я не боюсь представить на суд Хозяйки Анхелу, — уверенно произнёс я. — Она с честью выйдет из любого испытания.

— Хочется верить, — сказала Дейдра, — что твоё субъективное мнение хоть частично отражает объективную реальность.

— Если тебя интересует объективная реальность, то спроси мнение семисот миллионов граждан страны, которой Анхела правит вот уже двенадцать лет. Как минимум, две трети населения просто обожает её.

— Ты сказал: семьсот миллионов? — переспросила Дейдра. — Или всё-таки семьдесят?