Он успел. Болиды – нет. Их стало на два меньше, но это, скорее, баловство, чем способ разделаться с противником. Будь его машина поманевренней, ну хоть самую чуточку, и среди прибрежных скал можно было бы затеять такую веселую чехарду, что долго бы потом смеялись те, кто ее переживет. Долго. До судорог. А так…

Крепостной мыс прикрывает морские подступы к Зеестеру, самому восточному порту Оскланда. Мыс потому и назван так, что стоит на нем старая могучая крепость под названием Кабо. Давно заброшенная крепость. С появлением воздушных кораблей надобность в морских отпала. Отпала и надобность в цитадели. Гарнизон перевели, коменданта отправили на пенсию. Остались только рыбаки, когда-то жившие под защитой Кабо, ныне прекрасно обходящиеся без нее и, может быть, приспособившие заброшенную крепость под свои нужды.

– Казимир!

Через минуту светлый князь уже был на мостике. Он улыбался, глядя на камни, проносящиеся почти вплотную над головой:

– Что, пора?

– Я скажу когда. Надо за что-то зацепиться.

– Подпрыгнуть и повиснуть на дереве? – Князь прищурился, глядя вперед, наклонился к Тиру. – Не бойся, – произнес негромко, – не расшибемся.

Тир от неожиданности чуть не врезался в скалу.

– Я летать умею, – напомнил Казимир.

«Хаттый» влетел в ложбину, огражденную скалами с юга и голыми холмами с севера. Каменистое дно густо поросло кустарником, кривыми деревцами и жесткой травой.

Сейчас. Потом будет поздно: за мысом нет ни скал, ни холмов – равнина, к тому же мелиорированная до полной потери естественного вида.

– Бери управление. – Тир поднялся из кресла, и пилот моментально оказался на его месте.

Ну! Ну… хотя бы куст попрочнее. Вон тот вполне сойдет. Не куст, не дерево – падать невысоко.

– Вперед!..

…Они лежали в колючей траве, боясь пошевелиться, даже друг друга не видели: камуфляжные костюмы что у того, что у другого были «хамелеонами» и лучше хозяев знали, как надо прятаться. Потом, когда исчез за грядой холмов шлиссдарк, когда растаяли в вечернем небе цветные мазки болидов, Казимир с Тиром ползком двинулись обратно на юг. К скалам. К крепости. К побережью, где были рыбаки и рыбацкие лодки.

И только оказавшись под надежной защитой камней, прикрытые сверху широким скальным карнизом, смогли наконец облегченно вздохнуть. Точнее, это Тир вздохнул, а Казимир рассмеялся:

– С тобой не соскучишься. Ты и на Земле так жил?

И снова Тир погасил вспышку памяти.

Нельзя вспоминать, как завершилась его земная жизнь. Незачем.

– Спасибо, – сказал он.

– Да ладно, – отмахнулся Казимир, – забудь. Лучше расскажи мне, что ты затеял. Но, пожалуйста, по порядку и от начала до конца. Ты вовсе не собирался возвращаться к Пардусу, не так ли?

– Так.

– Почему?

– Он убил бы нас.

– Да он же тебя испугался!

– Вот именно. А после смерти Моюма стал бы бояться еще больше. Работа, подобная той, за которую мы взялись, всегда оплачивается одинаково, потому я и требую аванс.

– Ну и что мы делаем дальше?

– Идем к морю, – Тир взглянул на небо, – находим рыбаков и лодку, добираемся до ближайшего города, а оттуда – в Саронт. Там принимают всех, кто может оказаться полезен. А мы можем. И даже если нас официально объявят в международный розыск, или как это здесь называется, саронтский герцог – надежная крыша. С ним ссориться не станут.

– Откуда ты знаешь?

– Мы с тобой разные книжки читали в Драгане, – Тир улыбнулся, – ты – все подряд, а я искал, куда смыться. Повезло. Мог не найти.

– Нам вообще везет, – рассудительно заметил светлый князь, – я бы назвал такое везение настораживающим.

– Пока тихо. – Тир поднялся на ноги и снова посмотрел вверх. Никогда раньше не боялся неба, родного и надежного, а сейчас, вынужденный прижиматься к земле, поглядывал с тревогой. – Пойдем. Слушай, а как ты летаешь? И дерешься, кстати. Как это получается?

– Вот так, – Казимир, не сбившись с шага, поднялся над землей на ладонь, потом еще сантиметров на двадцать, – это не полет, это… больше похоже на медленный, затяжной прыжок. Если прыгать сверху, можно улететь довольно далеко, а если с земли, то я пролечу метров десять, не больше.

– Чтоб с «Хаттыя» убраться – в самый раз.

– Простоспрыгнуть у меня не хватило духу. Если бы я не умел летать, ни за что не решился бы. И, замечу сразу, что я не «дерусь».