— Разбирай завалы, — скомандовал Паромщик, — на растопку для баньки потом пойдет.

Черти быстро раскидали хворост.

— Еще парочку нюансов прорисуем, — небрежно произнес артист. — Все, что после папы останется, в оборот пустить можешь. Про общак, естественно, не забывай. Долю откидывай. А о товаре не беспокойся. Канал наладим. Жить хорошо будешь. Главное, крышу не меняй.

Старушка задумчиво посмотрела на потолок:

— А если потечет?

У Паромщика отпала челюсть.

— Ну ты даешь, девушка... хотя, что с вас взять? Запад он и есть Запад. Но ничего, под нашим чутким руководством... — Черт двинулся к выходу. — Да, чуть не забыл. После баньки папу гребешком причесывать не надо. Он у нас и так красивый.

— Во попала, — пробормотала ведьма, как только гость покинул ее просевшую избушку. — А Люцифер как же? — Старушка окинула взглядом продуктовый склад. — Нет, эти ребятки, пожалуй, понадежней будут.

В трапезную сунулась голова Епишки, дьячка при посольском приказе.

— Ваше царское величество, послы удиенцию просют.

— Какие еще послы, сколько их? — недовольно пробурчал Иван. Ему не терпелось после утренней трапезы поскорее покончить с рутинными обязанностями, заключавшимися в расстановке крестиков на бумагах, одобренных Василисой, и свалить в «Дремучий бор». Он волновался за побратима. Как там идут дела у «папы»?

— Сегодня совсем мало, — заторопился дьячок. — Но все новые. Посол Японии Сухимото Квазимото. Прислан взамен спив... э-э-э... заболевшего Такиямы Забухавы, и еще двое. Один легально, мурза какой-то от хана Кучума.

— Откуда это? Почему не знаю?

— Из-за Урала. Орды у него там какие-то...

— Вчера Золотая Орда, сегодня зауральская. С ума они, что ли, посходили? Покоя от них нет. Ладно, примем этого мурзика.

Дьячок виновато пожал плечами.

— Кто еще?

Василиса успокаивающе похлопала супруга по руке.

— Вот третьего мы и сами не разобрали толком, кто такой. Талдычит, что инкогнито. Про какую-то козу плел. Тут у меня записано... Во, коза ностра. Может, носатая, спрашиваю. Головой трясет. Ностра, говорит, и все тут.

— Это его зовут так?

— Нет, зовут его, прошу прощения. Дон Хуан.

Василиса покраснела.

— Ну и имечко. Не повезло мужику, — посочувствовал Иван.

— Говорит, что это не настоящее его имя. Это он для конспирации. Настоящее только вам откроет.

— Ладно, ща будем.

Управившись с завтраком, Иван напялил на себя корону, мантию, подхватил державу со скипетром и широким шагом двинулся на «удиенцию». Василиса едва поспевала за ним.

— Куда ты так торопишься?

— Дела, матушка, дела, — не вдаваясь в подробности, отмахнулся Иван, врываясь в тронный зал.

— Зови первого! — распорядился он, взгромождаясь на трон. Сотовый слетел с карниза и пристроился за плечом Ивана. Вдруг царю батюшке срочная связь потребуется? Не успела царица пристроиться рядом, как дверь распахнулась.

— Посол непобедимого хана Кучума мурза Буль-Буль Оглы, — раздался трубный голос глашатого, — вместе со своим ханом.

— Почему с ханом? — оторопел Иван. Василиса пожала плечами.

Первым показался мурза. Затравленно оглядевшись, он с облегчением вздохнул, потрогал распухший нос и робко перешагнул порог. Следом внесли непобедимого хана. На носилках. Весь замотанный не первой свежести тряпицами, заменявшими бинты, он больше походил на мумию, чем на хана. В руке бедолаги поблескивало что-то желтое. Но что, разобрать было трудно. Пока Василиса с Иваном хлопали глазами, процессия доползла до трона, мурза, содрав соболий малахай с головы, шмякнул его об пол и ринулся следом, догоняя шапку своей гладко выбритой головой. Пол содрогнулся. Даже соболий мех не смягчил удара.

— Иван-царь! Тебя хотим!

— Не дам! — испугалась Василиса, вцепившись в мужа.

— Зачем? — настороженно спросил Иван.

— Жизнь совсем худой стал! Пришел наш земля Еремка с Тимошкой. Марьюшку давай, говорит! Нету, аднака! Тогда прописка давай! Какой прописка в юрта, аднака? Еремка с Тимошкой сразу голова бей! Больна бей! Ты чурка не русска, аднака, пасол вона!

— От меня-то что хочешь? — Иван заерзал на троне. Ему стало стыдно за некультурное поведение своих подданных, и он просто не знал, что сказать несчастному послу и его побитому хану.