— Ключ даже не в самой Айрин, ваше величество, а в ее будущем потомстве. У целителей есть методы…

— Нет.

— Как скажете. Тогда предлагаю нанести удар по самим Вальмондам, ваше величество. Молодой виконт изрядный гуляка.

— Слишком грубо, — Георг поморщился, — обязательно пойдут слухи. И если правда когда-нибудь выйдет наружу… К тому же главные игроки не Вальмонды, Честер. Тебе это известно, как никому другому. У эльфов наверняка наготове несколько запасных фигур…

В дверь деликатно постучали. Получив разрешение, в кабинет вошел королевский секретарь.

— Ваше величество, к вам посетитель. Граф Лондейл покорно просит об аудиенции.

— Я занят, — отрезал Георг, — пускай подождет. Постой… Что ему нужно?

— Граф сказал, ваше величество, что он пришел просить за баронессу Гросбери.

Георг переглянулся с графом Честером и сказал:

— Вот как… Тогда не будем заставлять его ждать. Зови.

Граф Лондейл выглядел усталым и озабоченным. Почтительно поприветствовав своего короля, он сразу перешел к делу:

— Ваше величество, я пришел просить не за себя, а за дочь своего друга Айрин Конелли, баронессу Гросбери. Девушка попала в очень неприятную ситуацию и нуждается в помощи…

Граф рассказал о долге погибшего барона, о набежавших процентах и требовании графа Вальмонда. Не считая нужным скрывать что-либо от короля, он поведал также о желании графа Вальмонда женить своего сына на Айрин и о неприятной истории, произошедшей в комнате горничной. Король слушал молча, не перебивая и очень внимательно.

— Бедная девушка обратилась ко мне за помощью, ваше величество. Но у меня нет такой суммы, и не у кого занять. Мы и сами в больших долгах, восстановление графства обходится недешево. Нам не к кому больше обратиться, ваше величество, кроме как к вам. — Почтительно поклонившись, граф Лондейл закончил свое повествование.

Король многозначительно посмотрел на графа Честера и сказал:

— Барон Гросбери много сделал для королевства. Позаботиться о его единственной дочери мой святой долг.

— Благодарю вас, ваше величество. — Граф Лондейл с облегчением улыбнулся.

— Подождите благодарить, Лондейл, я еще не договорил. Всем известно, что моя казна состоит только из долгов. Пять тысяч золотых — большая проблема не только для графа Лондейла, но и для короля Глинглока. Такие нынче времена, не мне вам рассказывать. Поэтому все, что я вам могу сейчас обещать, так это то, что я лично займусь делами баронессы Гросбери.

— Ваше величество, — поклонился граф, — этого более чем достаточно.

— Будем надеяться. Где сейчас баронесса Гросбери?

— В гостинице «Три короны», ваше величество.

— Пускай сегодня же переезжает в Эрандаль. Я распоряжусь, чтобы для нее приготовили покои.

Прошло четыре дня. Для Айрин это были тяжелые дни ожидания и неизвестности. Для короля не менее тяжелые дни, проведенные в непрерывных совещаниях и консультациях. Георг не лукавил перед графом Лондейлом, пять тысяч золотых были для него сейчас суммой весьма весомой, хотя дело конечно же было не в деньгах. На кону стояли гораздо более высокие ставки. Благодаря информации из ставки герцога Эрандаля король получил определенное преимущество и пространство для маневра. И собирался воспользоваться этим сполна.

Из всех возможных вариантов он выбрал самый неожиданный и неоднозначный. В глазах короля и его советников этот вариант имел множество плюсов и радовал своей перспективностью. Но зато мог вызвать немало вопросов и даже прямое отторжение у его непосредственных участников. Дело было не просто сложным, но и очень деликатным. Поэтому Георг решил взять на себя самую трудную его часть (как ему тогда казалось) и лично переговорить с Айрин. Их разговор состоялся в покоях, выделенных Айрин во дворце, наедине, без нежелательных свидетелей.

Они долго молчали, отделываясь ничего не значащими фразами. На следующий день Айрин должна была погасить долг графу Вальмонду, и эта мысль не давала ей покоя. Георг же в свою очередь не решался начать серьезный разговор. Хотя они не раз встречались в детстве, он практически ее не знал и не мог сейчас определиться, какой тон лучше всего выбрать: дружелюбно-покровительственный, сухой и властный или откровенный и доверительный.

В темно-синих глазах девушки Георг видел волнение, сдержанность и внутреннюю строгость. Как она воспримет его предложение — оскорбится? расплачется? покорится? Или, напротив, будет сопротивляться до последнего?