— Что-нибудь еще Лотарев вам говорил об опасности? Или об уголовниках, угрожающих ему и Чиркову?

— Сегодня у нас состоялось объяснение. Я сказала Сергею, что боюсь за него, и попросила объяснить, в чем дело.

— Это было до телефонного разговора? Или после?

— После. Сергей сказал: последнюю неделю за ним и Сашей охотились, как он выразился, «нехорошие дяденьки». Но с сегодняшнего дня опасность им уже не угрожает.

— Почему не угрожает, он не объяснил?

— Нет. Правда, раньше, когда они с Сашей говорили по телефону, Сергей назвал какое-то имя.

— Какое имя? Постарайтесь вспомнить.

— Сейчас. То ли Виктор Павлович, то ли Владимир Павлович.

— Вадим Павлович?

— Вот-вот. Вадим Павлович. Насколько я поняла, Саша сказал: этого Вадима Павловича они могут уже не бояться.

— Почему?

— Не знаю. Я слышала только то, что говорил Сергей. Сергей сказал: «Думаешь, он к нам больше не сунется?» И чуть позже: «Хорошо бы так и было». И все. Они попрощались, он положил трубку. Ну и почти тут же вошла я.

— Это имя, Вадим Павлович, вы слышали когда-нибудь раньше?

— Никогда не слышала.

— А, скажем, имя Иван Федорович Шеленков?

— Тоже не слышала.

Рахманов достал две фотографии Крыжа до и после пластической операции. Положил перед Медновой:

— Когда-нибудь видели этих людей?

Меднова посмотрела фотографии. Покачала головой:

— Нет. Никогда не видела. Это кто?

— Тот самый Вадим Павлович. Настоящее имя — Николай Алексеевич Крыжко. Опасный преступник.

— Надо же, — Меднова вгляделась. — По виду не скажешь.

Заполнив протокол допроса и дождавшись, пока Меднова его подпишет, сказал:

— Елена Владимировна, вашу просьбу о том, чтобы никто не узнал о вашем приходе, обещаю выполнить. Но в таком случае и вы не подводите меня. Не говорите никому о нашем разговоре.

Спустя три минуты после ухода Медновой в кабинет вошел Жильцов. Посмотрев на него, Рахманов сказал:

— У Лотарева есть приятель, некий Володя Глинский — художник, владелец мастерской, расположенной на Сокольнической заставе. Так вот, Меднова сообщила: в этой мастерской какое-то время скрывался Чирков, спасаясь от Крыжа.

— Интересно. Считаете, они этот факт скрыли умышленно?

— Похоже. Во всяком случае, ни в одном из показаний мастерская Глинского не упоминается. О самом Глинском тоже. Поэтому, Виталий, займись этим. Выясни, что за мастерская, что собою представляет Глинский. Причем учти: Меднова об этой мастерской узнала только сегодня. Случайно, подслушав телефонный разговор. Все понял? И еще один вопрос. Как ты думаешь, в Сухуми, во время последнего разговора. Люка не темнил?

— Люка? Вы имеете в виду с Крыжом?

— Ну, не столько с Крыжом, сколько с Шеленковым.

— Понимаю. — Жильцов помолчал. — От Крыжа Люка просто отказался. Шеленкова же Люка признал. Сказал: в машину к нему садился именно этот человек. Узнавал об Азизове, передавал привет от Додона. Ну и ответил на кое-какие вопросы. Вы считаете, Люка здесь мог темнить?

— Ну, тут есть нюанс. Мне важно знать: действительно Люка признал в Шеленкове зычару? Авторитета. Или Люка в этом сомневался? Тебе же наплел для понта?

Жильцов потер подбородок. Хмыкнул:

— Люка не тот человек, чтобы сомневаться в таких вещах. На горло или на гоп-стоп его не возьмешь. Насчет же «понта», с которым он мог мне все это наплести, — не думаю. Мне ведь тоже не так просто лапшу на уши повесить. Нет, Люка не темнил. Человек, узнававший у него об Азизове, был блатняком. Люка бы и бровью не повел, если б был другой вариант.

Рахманов внимательно посмотрел на Жильцова.

— Ясно. Видишь ли, я было подумал: собака лаяла совсем на другую тень. Но, выходят, она действительно лаяла на собственную. Так вот, Виталий, есть у меня идея обыскать эту мастерскую. Как ты считаешь?

— Не знаю. У вас что, виды на нее?

— Виды могут появиться после того, как я съезжу на Сенеж с металлоискателем. Хотя могут и не появиться. С другой стороны, если упустить время, можно все прозевать.

— Давайте обыщем. Мы ведь ничего не теряем.

— Неизвестно. Может, и теряем. Ладно. Пойдем на риск. Будем обыскивать. Причем прямо сейчас. Обоснование для санкции у нас есть: разночтение в показаниях Медновой, Лотарева и Чиркова. Только не все так просто. Обыска никто не должен заметить. Как? Сумеешь?