– С заказом путешествует ещё одна кошка. Чёрная.

– Уверен, что она точно кошка? На Эссентес любая домашняя красавица может оказаться с подвохом.

– Но не эта, - отмахнулась вторая фигура.
– Я проверил.

– Точно?

– Точно-точно-точно. Уж очень кошка пугающая.

– Чем она тебя испугала?

– Своими серыми глазами.

– Да, с серым цветом отношения у тебя так и не сложились. И это даже несмотря на твой сан и твоё положение в братстве. Ладно. Тут этот парень всю Малаву поставил на уши из-за ребёнка. Что случилось, выяснили?

– Началась магическая лихорадка.

– Значит, это был не артефакт, а девочка - маг. Ничего, это даже хорошие новости, прихватим её с собой.

– Но зачем?!

– Не задавай глупых вопросов. Я сказал - прихватим, значит, ты должен сказать - "будет сделано". Ясно?

– Ясно-ясно, - вздохнула серая фигура, выпуская змейку вверх.
– Слушай. Как думаешь, нам удастся?

– Не попробуешь - не узнаешь. Но я бы тоже не отказался узнать заранее ответ на этот вопрос.

...Утро началось с ветра. Ещё было немного притемно, когда в комнату Тимура ворвался тёплый ветер. Закачался в занавесках, принёс с собой запах свежести и тёплых яблочных пирожков. Мужчина медленно открыл глаза, пытаясь понять, что за тяжесть у него на груди. Показалось в первый момент, что это Шира решила продолжить свою кавалерийскую атаку. Оказалось - нет.

На груди Тимура сидела и умывалась Лаки. По пушистой лапке скользил шершавый язык, затем кошка круговым движением утирала мордочку. И так по кругу.

– И тебе доброе утро, - снисходительно сказал мужчина.

Кошка взглянула на него с превосходством. Тимур насторожился. Конечно, утверждать, что его Лаки абсолютно разумна, он не собирался даже себе. Но некоторые её поверхностные мысли он читать всё же научился за последние два года.

– Случилось что-то, чего я не знаю?
– спросил он с тяжёлым вздохом.

– Мурррр...

– И это что-то не мои любимые яблочные пирожки.

– Мурр.

– Опасаться стоит?

– Мняу!
– отозвалась кошка, распушив хвост.

"Опасаться стоит всего, особенно здесь, где тебе не рады!" - чужая мысль отдавала горечью. И пропала. Мужчина даже не успел сосредоточиться на том, чтобы осознать её, когда в дверь постучали. Оставив на груди Тимура одинокую царапину, Лаки исчезла под кроватью.

А дверь, не дожидаясь ответа от Тимура, тут же открыли. На пороге возникла Шира. Не выспавшаяся иллинтири отчаянно зевала, потирая сонные глаза костяшками пальцев.

– Страшно спросить, что ты делала ночью, - сказал мужчина, садясь на кровати.

– Спала!
– вызывающе ответила Шира.

– Да-да, - кивнул Тимур, поворачивая голову к Хани. Лицо сестры порозовело, исчезли ужасающие синяки под глазами, исчез синий цвет с губ. Дыхание было спокойным и размеренным. Но Хани не просыпалась.

Шира поняв, что демарш остался без ответа, снова попыталась привлечь к себе внимание.

– Тимуууур, - протянула она.

– Я тебя внимательно слушаю.

– У меня плохие новости.

– Насколько плохие?

– Ужасно.

– Тогда переходи сразу к ним, а не разводи плакальную демагогию.

– Ночью из города исчезли все лошадиные барышники. А стражи города, у которых тоже есть болотные лошади, забаррикадировались в своих казармах.

– Ясно, - подытожил Тимур, ничуть не удивившись.
– Купить лошадь нам не удастся. Как насчёт возможности пополнить припасы?

Шира отвела взгляд, чувствуя себя виноватой.

– Всё закрыто.

– Совсем всё?

– Да... магазины. Дома. Заперты ставни... двери на засовы...

– Вот ничему же жизнь не учит! Сказал же простым, доступным языком. Нет, никто не понял. Теперь пусть пеняют на себя.

– Тимур!
– Шира посмотрела на мужчину.
– Ты же не собираешься...

– Шира.

– Что?